Если вам когда-нибудь посчастливится попасть на кавказский рынок, не упустите возможность пройтись по ювелирным рядам. Среди россыпи современных золотых и серебряных украшений можно всегда найти то, от чего ваш взгляд невозможно будет оторвать. А если заглянуть в антикварную лавочку, то будьте уверены — без покупки вы не уйдете. В одной из таких малюсеньких лавочек золотого рынка Махачкалы я купила на последние командировочные деньги невероятные серьги, созданные безвестным умельцем из царских монеток. Полностью реставрировать это украшение не взялся ни один ростовский ювелир — мастера боятся случайно испортить столетнюю антикварную вещь.

От иголки до боевого оружия
В разговоре с потомственным кабардинским ювелиром Залимом Тумовым я не преминула пожаловаться на его осторожных коллег. И ювелир тут же вступился за своих собратьев по цеху.
— Они совершенно правы в своем отказе. Порой современные ювелиры беспомощны перед изделиями прежних мастеров: неизвестно с какими металлами (а точнее, сплавами) работали народные умельцы, какую ювелирную технику использовали, как все крепили, — говорит Залим. — Есть, конечно, привычные для нас золото и серебро, есть известная всем такая техника как чернь, но изучая дошедшие до нас экземпляры украшений, иногда просто задаешься вопросом — как это было сделано? И не находишь ответов. У каждого мастера были свои секреты, свои способы. К таким умельцам люди относились с особым уважением, тем более, что это не были именно ювелиры, зачастую они были универсалами. Такой мастер мог быть и кузнецом, и оружейником, и ювелиром, мог и бытовой инструмент сделать, и украшение смастерить. От иголки до боевого оружия. На Кавказе исторически сложилось — во время конфликтов в первую очередь селяне защищали кузнеца. Правда, имена их история не сохранила, не было принято у прежних мастеров на своих изделиях «именники» ставить. Но такая безымянность естественна, русский народ тоже не знает имени легендарного Левши, подковавшего блоху.

Драгоценная защита
Кавказские ювелиры до таких изысков — подковать насекомое — не доходили. Их изделия носили информационно-защитную функцию. В первую очередь по украшению можно было сразу же понять, к какому роду принадлежит человек, в какой семье (зажиточной или бедной) вырос. Тамга — знак рода — нашивалась на флаг, вывешивалась над дверями дома, украшала одежду и оружие. Во вторую очередь украшение должно было защищать своего хозяина — магические амулеты-обереги из дерева надевали на детей с первых дней жизни, и с течением времени таких амулетов было все больше, они становились изысканнее, дороже. У женщин новые амулеты появлялись с наступлением каждого важного этапа ее жизни — выход замуж, рождение ребенка. Использовались бронзовые зеркала, достаточно сложные в изготовлении — отполировать бронзу до зеркального отражения было сложно, что делало зеркало ценным предметом.
— У черкесских женщин нагрудник и пояс были обязательными атрибутами, — рассказывает Залим. — И, естественно, каждая женщина хотела, чтобы они были не просто функциональны, но и красивы. В зависимости от зажиточности семьи нагрудники могли делать из разных материалов: кожи, меди, латуни, серебра, золота; расшивали камнями (аметистом, сердоликом, горным хрусталем, привозной бирюзой). У девушек были более узкие пояса, с возрастом и изменением статуса они утяжелялись, «обрастали» украшениями. Нередко пояса передавались из поколения в поколение как часть приданного. Такое ощущение, что народ исторически, на бытовом уровне вырабатывал образ стройной, сильной женщины, умеющей за себя постоять. Кстати, немалую роль в формировании образа черкешенки, ее горделивой осанки сыграла и специальная обувь типа котурнов, которые использовались в торжественных случаях знатью. Если встать на такую обувь, вы никогда не сможете ходить расслабленно и согнувшись — просто упадете. Все время нужно держать спину прямо, высоко подняв голову.

Свадебное обеспечение
Когда горянка выходила замуж, к ее приданому добавлялся калым.
— Калым — это не примитивный выкуп за невесту, — объясняет мне тонкости востока Залим. — Женщину на Кавказе не покупали! Калымом оказывали уважение тому роду, в котором эта женщина выросла. Калым был по сути подарком выбранной женщине. Мужчина в лице отца или брата должен был подарить женщине пояс, нагрудник, навершие («птичка» на шапочке) плюс ювелирные изделия: серьги, кольца, цепочки с подвесками. Также можно отметить следующую любопытную функцию кавказских украшений: коммерческо-коммуникативную. Женщина всегда должна была иметь возможность что-то из своих украшений поменять на необходимую вещь или предмет. Вот те столетние серьги, купленные вами в Дагестане, — чистейший образец такого функционального украшения. Их хозяйка всегда могла оторвать от украшения монетку и купить на нее что-нибудь.
И действительно, на моих старинных дагестанских сережках не хватает по монетке, видимо, прежняя хозяйка вынуждена была использовать свое украшение, покупая необходимые вещи.
— Нет, я бы, как и любая кавказская женщина, не стала портить свое украшение. Потеря монетки, скорее всего, просто временная утрата, не дошло это украшение до нас в своем первоначальном виде, — вступает в разговор искусствовед и хозяйка арт-галереи «Вагидат» Вагидат Шамадаева. — У нас в Дагестане всегда бережно относились к украшениям, и даже в тяжелое для семьи время «отщипывать» монетку с серег хозяйка не стала бы. Я собрала в своей галерее множество старинных традиционных украшений в прекрасно сохранившейся форме — от детских амулетиков и девичьих тонких витых браслетиков до великолепных свадебных комплектов разных дагестанских этносов. Свадебные украшения кавказских женщин достойны отдельного разговора. В исламской культуре женщина — одно из самых великих ценностей семьи (мать, жена, дочь). И в день свадьбы нужно было особо оберегать целомудренную женщину. Поэтому в свадебных украшениях использовалось большое количество серебра — металла, оберегающего невесту от внешнего воздействия. Платья балкарок, аварок, даргинок были сплошь покрыты украшениями, монистами. У лезгинок и табасаранок были целые «фартуки» и нагрудники, сшитые из монист, которые покрывали женщину как святыню — от головного украшения до подола длинного платья. Это очень тяжелое украшение! А еще считалось, что украшения, особенно те, которые колышатся и звенят, стирают грехи женщины, это адаты.
— Особого внимания заслуживает свадебный комплект селения Ругуджа: таких украшений больше никто не носит, — подхватывает тему Патимат Гамзатова, исследователь женских украшений Кавказа. — Наряд невесты полностью закрыт большим серебряным украшением, называемым «куц» (многосоставное, из большого количества серебряных монет), длина которого доходит до 70 сантиметров. Также специально шилось и украшение, которым закрывалось лицо невесты — «мар-хал»: небольшой кусок материи, расшитый мелким речным жемчугом (этот камень связан с водой, с женщиной) и серебряными чернеными бляшками, а по бокам свешивались подвески в виде соединенных и повернутых в разные стороны голов коней (популярный образ в Дагестане, связанный с водой). Ну и не могу не сказать об особых украшениях у кубачинцев. Кубачинские женщины тоже имели специальные ритуальные украшения (нагрудные — «тавка», массивные браслеты — «кастах» и кольца), которые носились только во время свадьбы и еще 40 дней после нее. А потом отдавались дочерям и внучкам. Наряд невесты был очень дорогим, это была как бы некая форма обеспечения женщины. Монисты, говоря современным языком, были своеобразным маленьким банком — тут наш кабардинский коллега прав.

Старинный авангард
Монетные украшения — это более позднее слово ювелирной моды Кавказа. Чаще всего украшения делались из золота и серебра.
— На Кавказе, как и в Грузии, очень любили серебро, — говорит Патимат Гамзатова. — Оно считалось очищающим, спасающим металлом в отличие от золота. В дом, где находилась роженица, вообще золото не заносили. Золото и серебро по-разному влияют на организм человека, и народ это интуитивно ощущал.
— У нас на Кавказе почти нет традиционных золотых украшений, хотя позолота довольно широко использовалась. Так дагестанские мастера — лакцы, аварцы, кумыки, даргинцы — широко использовали позолоту на филигранных изделиях, — вносит ясность в этот вопрос Вагидат Шамадаева. — А у кубачинцев золотая нить использовалась для вышивки «каза» — обязательного женского белого головного покрывала. Из золота ювелиры вытягивали тонкую нить, которой мастерицы вышивали особенный орнамент: на девичьем «казе» — мелкий цветочный узор, у женщин — знаки огня «буттэ».
Самыми же древними техниками кавказских украшений считаются литье, зернь и чеканка.
— В XV-XVI веках на Кавказе была очень популярна чеканка, по золоту чеканились растительные орнаменты, фигурки животных, — говорит Залим Тумов. — Если обратиться к археологическому материалу майкопской культуры, там в основном находят золотые украшения, выполненные именно в этой стилистике. Где-то в XVII веке на Кавказе использовался и так называемый зерневой стиль: маленькие зернинки из драгметаллов, диаметром до 1 мм, напаивались на основу (а ведь тогда не было никаких микроскопов!). Это очень сложная кропотливая работа, специфика которой состоит в беспрерывной работе с огнем. к тому же в те времена пайка мелких шариков производилась ртутью, что было очень вредно для здоровья. В наше время идет возрождение этой техники, и как один из почитателей и восстановителей ее я вам скажу, что даже в XXI веке этот стиль труден, им владеют немногие из современных ювелиров. В XVIII-XIX веках вошла в моду гравировка по серебру, меди, из техники — чернь. Сложился некий стереотип, что ювелиры Кавказа — это оружейники. Оружейное искусство заслонило собой чисто ювелирные работы горских умельцев. Оружие изучали, коллекционировали, приносили в дар, а к ювелирным украшениям и мастерам, которые продолжали заниматься красотой, относились не так серьезно. Мир ювелирного Кавказа еще ждет своих исследователей. Я уверен, что здесь еще будут свои открытия и возрождения.
Действительно, упоминания об украшениях кавказских женщин встречаются в записках различных путешественников начала XIX века, но этот интерес, скорее, этнографический. А вот искусствоведческие работы, посвященные ювелирным украшениям Кавказа, появились значительно позже. И даже на самом Кавказе традиционные украшения одно время воспринимались лишь как часть этнического костюма. Тем показательнее пример известного дизайнера Карла Лагерфельда, который в 60-70-е годы XX столетия вывел на подиум моделей, руки которых были украшены кубачинскими и аварскими браслетами. Экзотичные украшения привлекли внимание мировых модниц.
— В 70-80-е годы традиционные кавказские украшения стали входить в моду и в России: в московской среде интеллигенции, арт-богемы. В это же время кубачинский ювелирный комбинат стал производить очень демократичные браслетики — серебряную полосочку с чернью. Но все-таки особо ценилось антикварное дагестанское серебро, — рассказывает Патимат Гамзатова. — Старинные изделия были не только ценны своей принадлежностью к истории, древнему роду, но и авангардностью. Вот из украшений нашей семьи я, к примеру, очень люблю кубачинскую серебряную цепь с сердоликом и альмандином, которая некогда служила для поддержания головного покрывала и надевалась крест-накрест за спину. Я ее надеваю просто как цепь, а иногда традиционно. Она не дорогая, но очень эффектно смотрится. В таких старых вещах чувствуется история и энергетика времени.
— В самом Дагестане сейчас очень модны филигранные вещи. И мастера научились их делать даже лучше, чем в прошлые века. А за пределами республики предпочитают старинные вещи, — поддерживает беседу Ваги-дат Шамадаева. — Дело в том, что старые вещи по сути своей авангардны. В них часто используются обобщенные солярные знаки, их простота очень выверена, нанесенные рисунки абстрактны. Все это сейчас находится на пике моды. Поэтому я только радуюсь, видя, как у нашей передовой молодежи возрождается интерес к традиционным дагестанским украшениям — кольцам, браслетам, нагрудным украшениям.
В наше время славу кавказских ювелиров составляют как мастера старшего поколения: Гаджибахмут Магомедов, Расул Алиханов, Магомед Джамалудинов, Манаба Маго-медова, так и современные мастера: курбанали Магомедов, Магомедра-сул Гимбатов, Магомед Магомедов, Айзана Нурмагомедова, Лейла Из-абакарова, Геннадий Ахмедов.

 |