Уход от сырьевой модели российской экономики напрямую связан с воссозданием базовых промышленных отраслей, в том числе радиоэлектроники, фотоники, приборостроения, информатики, катализирующих научно-технический и социально-экономический прогресс и определяющих безопасность страны в XXI веке.

Северный Кавказ на сегодня остается экономической периферией России, а субъекты СКФО пока еще относятся к группе регионов-аутсайдеров. Производительные силы округа, созданные в эпоху СССР, за последние 20 лет существенно деградировали, что привело к серьезным социально-экономическим проблемам. Дотационность субъектов СКФО указывает на отсутствие простого экономического воспроизводства, т. е. на неэффективность экономики округа. Государственная важность социально-экономического развития Северного Кавказа в течение последних лет декларировалась и учитывалась в федеральных планах и программах. Менялись подходы, формы, методы и инструменты социально-экономического руководства: образование нового округа СКФО во главе с полпредом, плотное курирование со стороны федеральных министерств и ведомств (минрегионразвития, минэкономразвития, минпромторга и пр.), стратегии и программы долговременного развития субъектов СКФО, образование федерального Министерства по делам Северного Кавказа (Минкавказ). За эти годы федеральные власти пытались реализовать на Северном Кавказе, как минимум, пять моделей региональной экономической политики: стратегия «выравнивания», стратегия удвоения ВВП, стратегия формирования «локомотивов роста», стратегия реализации «мегапроектов», стратегия прямой дотационной поддержки региональных бюджетов. Однако реализация моделей пока не сократила отставание Северного Кавказа от большинства регионов России по уровню социально-экономического развития.

Промышленность была и остается становым хребтом экономики. Сегодня доля промышленности в экономике Северного Кавказа вдвое ниже, чем в среднем по России, а вклад инновационного сектора составляет сотые доли процента ВРП. Ликвидация отраслевой схемы народного хозяйства с ее вертикалью, разрыв организационных, научно-технических и экономических связей территория — центр, разрушение кооперативных цепочек и потеря рынков сбыта привели в сложные 90-е годы к коллапсу большинства промышленных предприятий Северного Кавказа. Промышленный потенциал экономического района, созданный в период 1930-1990 гг., был к началу XXI века в существенной степени ликвидирован.

Факт деиндустриализации стал исходным в построении на федеральном уровне вышеуказанных моделей экономической политики, которые по существу смирились с исчезновением промышленного производства, фиксировали в стратегиях и программах развития на десятилетия вперед аграрный характер экономики района, делали упор на развитие летнего и зимнего туризма буквально во всех ущельях всех субъектов СКФО, назвав все это «постиндустриальной экономикой». Оказались оторванными от жизни многие мегапроекты туристско-рекреационных комплексов. Для коренного населения условия жизни в горах значительно усложнились. Многие горные районы попросту опустели, что можно проследить хотя бы на примере республик Северная Осетия — Алания и Кабардино-Балкария. Коренное горское население в поисках работы и элементарных условий жизни выехало в города на плоскости, а опустевшие земли находили новых хозяев.

БАСПИК.jpg

Начиная с 2014 года, развитие получила, наконец, экономическая модель реиндустриализации субъектов СКФО на базе инновационной модернизации и импортозамещения. Министерство по делам Северного Кавказа отобрало в апреле 2014 года порядка тридцати якорных проектов субъектов, которые далее были представлены в Министерство промышленности и торговли РФ для решения вопроса о финансировании. На этом дело пока что остановилось, дальнейшая судьба проектов неизвестна. Сегодня идет также отбор индустриальных проектов субъектов в федеральную программу развития СКФО. Есть опасения, что и эти проекты где-то на полпути завязнут в лабиринтах отраслевых федеральных ведомств. Подобное было уже ранее, например, с проектами, специально отобранными для первоочередной реализации в рамках принятой в сентябре 2010 года правительством РФ стратегии социально-экономического развития СКФО на период до 2025 года. Между тем реальная промышленная политика на Северном Кавказе необходима, и ее надо формировать. В совершенствовании нуждается вся система отбора, оценки, планирования и поддержки реализации проектов. Здесь множество изъянов, рисков, нестыковок и узких мест на всех уровнях (микро-, мезо-, макро-): предприятия, регионы, округ, федеральный центр. Существенно, что сегодня нет согласия по базовым вопросам и принципам промышленной политики в рамках СКФО и каждого из субъектов.

Например, не отменены либо не скорректированы принятые в последние годы стратегии социально-экономического развития субъектов СКФО на период до 2025-2030 гг., которые жизнь по существу уже отбросила. Не сформированы основы реальной промышленной политики субъектов. Нет общего взгляда на вопросы о том, развитию каких именно отраслей следует отдать приоритет. Нет увязки с подготовкой кадров. А кадровая проблема сегодня — наиважнейшая. Очень важно понять, как региональное развитие будет поддерживаться федеральной вертикалью. Ведь действующие на федеральном уровне институты развития, такие, как, например, госкорпорация «Ростехнологии» и другие, как правило, в своих стратегиях и программах никак не учитывают соответствующие предприятия на территории СКФО, никак не взаимодействуют в этом вопросе с властями субъектов, не учитывают интересы субъектов. Поэтому на практике все пока ограничивается перечислением ряда точечных проектов, предполагаемых к реализации, не увязанных в контексте промышленных политик субъектов (несмотря на соответствующие решения до сих пор субъекты СКФО не приняли адресно-программные документы по реиндустриализации, инновационной модернизации и импортозамещению).

Можно заключить, что промышленная политика в рамках СКФО сегодня только формируется. Этот процесс, очевидно, необходимо ускорить, поскольку невозможно прогрессировать с завязанными глазами. В то же время ключевое значение имеет компетентность людей и их организация, особенно на уровне субъектов и предприятий — инициаторов проектов. Поэтому к данному процессу требуется подключить все компетентные научные силы СКФО. В советское время Северная Осетия была одним из центров электронной промышленности страны. Сегодня от шестнадцати электронных предприятий и поддерживающей инфраструктуры мало что осталось. Ряд предприятий были приватизированы, перепрофилированы либо закрыты. Остатки электронного комплекса из шести предприятий в 2008 году сдали в АО «Росэлектроника» (одно из подразделений ГК «Ростехнологии») и далее постарались о них крепко забыть. Достаточно сказать, что за последние семь лет ни один из руководителей указанных организаций не был в РСО — Алания. Это относится и к членам советов директоров предприятий, состоящих из столичных чиновников. От такой «вертикали» электронные предприятия республики не получили ни идей, ни рынка, ни технологий, ни кадров, ни финансов. Не получили ничего за исключением ясного сигнала: электроника Северной Осетии федеральному центру не нужна. Тем не менее, в республике оказались ресурсы и факторы, достаточные для возрождения электроники в новом формате.

Владикавказский технологический центр «Баспик» инициативно создал необходимое для государства и востребуемое рынком направление отечественных микроканальных и волоконно-оптических преобразователей (МКП и ВОП) и оптико-электронных
устройств продвинутого пятого технологического уклада (фотоника). В решении этой задачи большое значение имела поддержка первых лиц из руководства РСО — Алания и ряда федеральных министерств и ведомств. На основе ресурсов и опыта «Баспика» в решении задач импортозамещения, инноватики, освоения новейших моделей наукоемкого инновационного менеджмента, работы с зарубежными партнерами реально воссоздание электронной отрасли РСО — Алания на принципиально новой основе. Конкретные предложения «Баспика» отражены в ряде публикаций в журнале «Вестник. Северный Кавказ». Они учтены также в одобренной советом по научно-инновационному развитию при правительстве РСО — Алания стратегии инновационного развития «Инновационная Осетия-2025». Профиль — новейшие наукоемкие изделия
и специальные материалы электронно-фотонной компонентной базы (ЭФКБ). Технологии — микронаноканальные, тонкопленочные, волоконно-оптические, пятого и шестого технологических укладов. Организационные особенности электронной отрасли Осетии: системный подход, кластерный подход, сетевой подход, формирование опорной региональной инновационной инфраструктуры. Ключевой фактор — эффективное государственно-частное партнерство. При поддержке госструктурами на республиканском и федеральном уровнях электронная отрасль Осетии к 2025 году станет одной из ведущих в промышленности республики, катализатором благоприятных изменений в системе науки и образования, значимым фактором социально-экономического прогресса.