— Галина Игоревна, я немного — заочно — знаком с вами: по рассказам о вас и интервью. Знаю, что жили вы вначале в Ростове, а затем в августе 1991-го поменяли квартиру на Грозный. Почему?

— Во-первых, это родина моего мужа Алхазура... Сегодня его нет с нами — инфаркт в 1999-м, в 47 лет. А, во-вторых, не было разделения: Россия — Чечня, был Советский Союз, семья народов. Мужа, работника прокуратуры, перевели в Грозный. Меня пригласили работать в международную газету «Курьер», выходившую в то время на Северном Кавказе, и я оставалась собкорром ростовской областной газеты «Наше Время». Алхазур — единственный сын престарелых родителей. Понятны мотивы переезда? Поменяли квартиру в центре Ростова на квартиру в районе грозненской площади «Минутка» а, спустя время, перевезли туда родителей мужа. Себе купили другую — буквально в двух кварталах от президентского дворца. Обе разбомбили в 1994-м... Мы переехали 5 августа 1991 года, а через 2 недели случился путч — ГКЧП. И понеслось. Как снежный ком.

Адаптация шла все годы, что я там жила. Мусульманская республика. Законы адата. Неписаные правила жизни и быта, взаимоотношений чеченцев, без знания которых вписаться в алгоритм жизни горцев невозможно. Одно дело — жить в России, теоретически знать об их правилах и изредка бывать в Грозном, принимая поездки, как праздник в цветущем солнечном городе, с парками и фонтанами. Другое, лицом к лицу оказаться с тем, что не всегда понятно или приятно, но что нужно понять и принять, коль выбор сделан. Еще не успела оглянуться, ГКЧП, развал Союза, — и сразу же на центральной площади Грозного начались митинги. За Ельцина! Чечня за него встала горой! Сюжет, облетевший все эфиры, — Ельцин на танке в Москве, помните? А вкруговую возгласы на чеченском языке в его поддержку. В Грозном — круглосуточные костры, зеленые повязки, оружие. Люди бросали работу, съезжались со всех концов республики — «сегодня наше место здесь, а не в поле». Я постоянно находилась там. Одной из первых среди российских и зарубежных журналистов по заданию редакций взяла интервью у Дудаева. Незадолго до этого прошел общенациональный чеченский съезд — уже знали, что есть такой Дудаев, генерал советской армии, орденоносец, за плечами Афган. И тут же прозвучало ельцинское: «Берите суверенитета, сколько хотите!» — для чеченцев это посыл к действию.
Также, выполняя задания редакций, встречалась с женой Дудаева — Аллой, подготовила ряд интервью с ней. Мы приехали в Грозный одновременно, они — из Прибалтики. Алла — русская, поэтесса и художница. Сошлись на том, я тоже пишу стихи. У нее была уникальная портретная живопись. Информационная блокада очень давала о себе знать. Все, что передавала в российские СМИ, — читалось, получало общественный резонанс.
Дудаев тоже всегда был открыт для диалога. Тем более, для российских газет, для него это было очень важно. Согласитесь, стать свидетелем происходящего — находка для любого журналиста, несмотря на всю трагичность ситуации. Пришло решение писать книгу. Однажды уведомила об этом Дудаева, попросив разрешения встретиться с его родственниками. Он усмехнулся: «Что, хочешь показать, какая я сволочь? Ну, показывай! Чем больше напишут, тем лучше. А история рассудит».

— Эта книга — о чем?

— Она еще на печатной машинке набрала более 300 страниц, и я еще раз ее переработаю, когда у меня не будет работы, то есть, я не знаю, когда. Чем больше лет проходит, тем более она интересна и значима, на мой взгляд. Это история. Горькая, тяжелая, но история нашей страны. Мне удалось собрать много уникальных фактов из истории чеченского народа, день вчерашний, день нынешний, начиная с Большой Кавказской войны, мои беседы с Дудаевым, лидерами чеченской революции, мои встречи с Гамсахурдиа — я его знала и мне довелось принимать участие в его похоронах. Все, что излагаю в книге, во многом шло вразрез с официальными мнениями, поэтому в тот период ее не издала. Хотя сейчас уже публично говорится об ошибках Ельцина, о вероломстве Грачева, о том, что Дудаева нужно было поддержать и сделать ставленником России, а не отталкивать, как поступил Ельцин. Дудаева принесли в жертву. Да, в итоге он сам натворил много ошибок. Но как можно было так ворошить этот «чеченский улей», зная уроки Большой Кавказской войны, менталитет горцев. Как говорят сами чеченцы: мы великолепные друзья, но мы очень жестокие враги.

Сколько же пострадало народа! Самых разных национальностей. Но больше всего досталось русским. Местные — кто-то ушел в горы, в аулы, а русским деваться было некуда. Мы с трудом вырвались оттуда, когда вовсю бомбили — это счастье, что уцелели. Не думали, что это навсегда: закрыли квартиру и уехали ну, на месяц, скажем. Еще несколько дней была телефонная связь с Грозным, и я успела позвонить нашим соседям, когда поняла, что на самом деле все страшнее и тяжелее. Я просто кричала в трубку — очень плохо было слышно: «Наташа, если вы сможете выехать (они собирались в Таганрог), заходите к нам, забирайте все, что нужно». Ведь все равно или разбомбят, или мародеры растащат. Много их было: грабили, поджигали... Потом я увидела наш дом — его фото шло заставкой к «горячим новостям» на НТВ: скошенная бомбами крыша. Наташа кричала в ответ мне: «Галя, мы в подвале, что будет с нами — я не знаю!». И я по сей день не знаю, что с ними стало. Это русская семья была.

—А вашей дочке сколько тогда было?

— Она поступила в 1-й класс. Побывала на празднике Первого звонка, а 6 сентября школы закрыли. Элина не училась до января следующего года, пошла в школу уже в Сальске, куда мы переехали к моим родителям. На нашем здоровье, конечно, все сказалось. Сердце мужа тоже не выдержало. Так случилось, что в течение одного года я похоронила отца, мужа, свекровь.

— Вы — человек, насколько я могу уже судить, крайне целеустремленный и деятельный. Но ведь на Кавказе у женщины прав еще меньше, чем в России; с Европой я даже не буду сравнивать. В Чечне — вы не чувствовали неудовлетворенности, стесненности?

— Трудно иметь мужа-чеченца, еще и горного чеченца. Алхазур был юристом-международником, занимал высокие должности, но характер сложный. Однако он очень считался со мной как с профессионалом — никогда не стоял вопрос, работать мне или не работать в журналистике. Он мною гордился, старался помогать. Что касается бытовых моментов — я знала, как себя вести. Зашел чеченец — женщина должна встать. Даже если он молодой. Муж со мной и с дочкой обедать за один стол при родителях никогда не садился — не принято. Замужние женщины обязательно покрывают голову ленточкой-повязкой. Как мне объясняла свекровь, это означает — не выставлять свою красоту на всеобщее обозрение, красота должна принадлежать только мужу. Я старалась следовать общепринятым правилам. Дружила в Грозном с журналистками, врачами, актрисами, был такой круг образованных женщин. Им тоже порой не все нравилось, но они живут с этим. Законы адата складывались десятилетиями, уважение к ним передается из поколения в поколение.

Я человек действительно свободолюбивый, но не до такой степени, чтобы быть свободным от общества, в котором живешь. Понимала еще одно, у чеченцев есть чему поучиться — уважению к старшим, сохранению чести и достоинства, щедрости, верности в дружбе. И мое приятие их порядков — а из всех мусульманских народов у чеченцев порядки самые жесткие — очень расположило ко мне свекра. Человека доброго, веселого, но по натуре — сильного, гордого горца. Он принял меня безоговорочно, вел себя со мной очень демократично. Родственники даже ревновали: вот, появилась русская сноха. У чеченцев принято давать вторые имена. У них есть имя Хава. Оно мне не понравилось, по-русски не очень благозвучно, но он называл меня этим именем — и я откликалась. Потому что в переводе оно означает «Ева», самое благородное имя — первородительница.

— Галина Игоревна, какой может быть национальная идея России? Что до меня — я ее вижу в словах русского писателя Андрея Рубанова, нашего современника: «Грош цена государству, где дети не живут лучше родителей». А что вы скажете?

— Это благополучие каждого конкретного человека, вне зависимости от его национальности.
И, конечно, сильнейшая поддержка стариков и детей. Всегда сравниваю с Европой, потому что объехала ее почти всю: там, где человек чувствует себя комфортно — в плане зарплаты, пенсии, медицинских услуг, образования, — там национальностей не существует. Мне кажется, это главное.

На других серьезных приоритетах, на нашем прошлом мы пытаемся строить эту идею, вспоминаем победы в Великой Отечественной. Да, сегодня это еще объединяет старшее и младшее поколения. Но через несколько десятков лет мы будем говорить о ней, как о войне 1812 года, потому что побеждали наши деды, прадеды, а не мы. Это дорогое для нас прошлое, но... прошлое. Внимание государства к конкретному человеку — залог стабильного будущего.
В Германии подъезжает автобус к остановке и «присаживается», чтобы каждый пожилой человек мог подняться в салон без труда. Вот вам и национальная идея. Но все упирается в деньги. Государство должно тратить их на человека.

— Где в любимой вами Европе вы смогли бы жить полной жизнью?

— Италия. Во мне присутствует внутренний кураж, как в итальянцах — очень мне там комфортно. Люблю Францию, Испанию. В общем, я не северный человек.

— Вернемся в родные пенаты и — немного назад в вашей биографии. По приезде из Грозного вы же избрались в Сальское районное Собрание депутатов. Что за время депутатства вы изменили в округе?

— Я же была не просто депутатом, а изначально главным редактором и директором независимой газеты. В определенной степени даже оппозиционной газеты: мы не пели оды администрации, объективно реагировали на действительность, отражали проблемы, искали пути выхода из них, и главное, старались реально помогать детям, старикам, больным, социально незащищенным гражданам. У бабушки-инвалида ветром сорвало с дома крышу — переложили, тяжелобольную женщину определили в больницу, ребенку деньги собрали на операцию, детдому помощь оказали. Вот такими делами я и занималась.

До моего прихода в депутаты на въезде в Сальск был построен микрорайон частных домов. Людям дали землю, они подняли домики, но остались без света, без газа, без канализации, без подъездных дорог! 30, может быть, больше домов. Очень тяжелый был вопрос. Мы им занимались не один месяц и даже не один год — но решили. К людям пришло все.

— То бишь, есть в Сальске люди, которые вспоминают вас хорошим словом?

— И я надеюсь, их немало. Я создала объединение в поддержку вынужденных переселенцев. Не только из Чечни. Кто-то не может получить компенсацию за утерянное жилье, найти работу, ребенка в больницу без прописки не берут. Все это крутилось водоворотом вокруг меня. Я уже поработала на авторитет — и он мне сильно помогал. Кроме того, я оставалась помощником депутата Госдумы РФ Виктора Михайловича Топилина. Очень много средств с ним привлекли для школ, больниц, детсадов города и района, — он эти деньги выбивал на своем уровне, а я здесь определяла, кто нуждается больше.

...На следующих выборах власть предержащие попытались сделать все, чтобы я не прошла в депутаты (кому нужны правдолюбцы?), на округе оппоненты выставили против меня семь мужиков, руководителей крупнейших предприятий Сальска. Начался такой черный пиар — небесам стало тошно! Ничего криминального в моей биографии нет и быть не могло. Зацепились за то, что муж был чеченец, и подняли на щит этот факт. Анонимные звонки с угрозами мне и моей семье, надписи на стенах, листовки, фотомонтажи, на которых я, якобы, в окружении боевиков: «Амирова — чеченская мафиози!» Но люди не верили им. Благодарна от всей души моим землякам, на глазах которых я выросла, которые прекрасно знали моих родителей, людей, уважаемых в городе и районе. И тогда перед самыми выборами все мои противники сняли свои кандидатуры. Выборы на округе не состоялись, их просто перенесли. А я ушла из политики. Помня слезы мамы, переживания дочери. Хотя сейчас по долгу службы работаю с политиками, чиновниками, но, конечно, это совсем другое. И время другое, и задачи другие.

— И еще об одной вашей ипостаси. Вы пишете стихи. Что вам необходимо, чтобы писалось?

— Кофе, сигареты (не знаю, надо ли об этом писать или нет), ручка, лист бумаги. И чтобы меня никто не дергал. Строки рождаются порой так внезапно, льются откуда-то свыше. Есть у меня песня «Ах, эта горькая война», которую мы написали с немецким композитором Виталием Терингом, посвятили 65-летию Победы. Ее попросили у нас на радио «Хит-FM», еще куда-то — крутили везде. Мы подарили ее ветеранам войны. Как сейчас помню, я привезла дочь по делу, сидела, ждала ее в машине около часа. И пришли первые строчки куплета. Судорожно искала клочок бумаги. Или стою над плитой — готовлю, а мысль лихорадочно бьется, рождается строка, которая и ложится потом в основу стихотворения, песни. Это удивительный процесс! И это — вторая моя жизнь.
Рано утром хорошо пишется, но не всегда удается изложить все, потому что спешка, забот много, и вечером с 8 до 12. У меня маленький внук, ему 5 лет скоро — и даже он будет бегать вокруг, но мне не мешает, душа говорит, а мысль и перо ей только помогают.

Досье:
Галина Амирова — директор по работе с органами власти ЮФО и СКФО Издательского Дома «МедиаЮг», выпускница факультета журналистики Ростовского госуниверситета и Университета открытой политики (г. Москва), автор ряда публицистических книг и поэтического сборника «Древо жизни». Член Союза журналистов России.
Лауреат областной литературной премии им. Погодина.
Лауреат губернаторской премии по итогам областного конкурса «На лучшую творческую работу по межнациональным отношениям».
Лауреат областного конкурса на лучшую творческую работу о ветеранах ВОВ, тружениках тыла, детях войны («Золотое перо»).
Лауреат областного конкурса на лучшую творческую работу о материнстве и детстве («Золотое перо»).
Дважды лауреат конкурса региональных журналистов «Вместе». Лауреат Всероссийского конкурса «Последняя миля» (Почта России).
Лауреат Всероссийского конкурса «Деловая Россия без кавычек» (Аппарат Президента РФ). Лауреат международного конкурса журналистов «Права человека» (Международный фонд защиты от дискриминации).
Трижды лауреат международного литературного конкурса «В защиту эмигрантов, беженцев и переселенцев» (премии фонда Сороса).
Лауреат премии Верховного Комиссара ООН в номинации «За лучшие очерки о судьбах мигрантов и эмигрантов».
Лауреат международного литературного конкурса «Россия без вражды и ненависти» (Комиссия Евросоюза, Союз журналистов РФ). Награждена Знаком отличия МВД РФ.
В 2008 году была издана книга Галины Амировой «Вайнахи на Дону». Это 45 очерков о чеченцах и ингушах, которые составляют славу и гордость самых разных отраслей донской экономики: строительства, сельского хозяйства, медицины, науки, юриспруденции. Выход книги патронировали тогдашние губернатор Ростовской области Владимир Чуб, президент Чечни Алу Алханов и президент Ингушетии Мурат Зязиков. Презентация книги состоялась в Донской публичной библиотеке. Многие российские и зарубежные иформагентства писали о выходе в свет «Вайнахов на Дону». Эта книга стала победителем Международного конкурса «Россия без вражды и ненависти», проводимого «Евросоюзом» и Союзом журналистов России, также книге была присуждена губернаторская премия. В ближайшем времени силами ИД «МедиаЮг» свет увидит второй поэтический сборник Галины Игоревны — «С любовью». В него войдут 130 стихов и текстов песен (25 песен уже написаны совместно с композиторами России, Украины, Германии, США и звучат на концертах, в эфире). Сборник стихов открывают предисловия легендарного «взглядовца», журналиста и политолога Владимира Мукусева, близкого друга Амировой, и Дмитрия Диброва, известного телеведущего, сокурсника Галины по университету.