Накануне 70-летия Победы чеченской столице было присвоено почетное звание «Город воинской славы». Заслужила она его в наиболее сложный период лета — осени 1942 года, когда фашистские войска продвинулись максимально далеко на территорию Советского Союза, и в войне с захватчиками участвовала уже не только армия, но и все трудоспособное население республики.

Черное золото с кровавым отливом
23 июля 1942 года начальник оперативного управления Верховного главнокомандования вооруженными силами Германии (OKW) генерал артиллерии Альфред Йодль представил на подпись Гитлеру секретный военный план под кодовым названием «Эдельвейс». План предусматривал после раздела группы армий «Юг» на группы «А» (кавказское направление) и «Б» (сталинградское направление) первую под командованием генерал-фельдмаршала Вильгельма Листа бросить на захват основных нефтяных месторождений Советского Союза, сосредоточенных на Северном Кавказе — в Грозном и Баку.

Грозненские промыслы были особенно важны, ибо до 80% всех самолетов ВВС РККА заправлялось грозненским авиатопливом. На ней же ездили танки, автомобили, тягачи, трактора и другая техника. Кроме нефтепродуктов, грозненцы вырабатывали во время войны более 90 видов необходимых армии изделий, в том числе и военных: оружие (минометы, бутылки с зажигательной смесью и другие), боеприпасы (снаряды, патроны) и обмундирование. На заводах Грозного ремонтировались танки, бронепоезда, орудия, тягачи, автомобили и иные виды военной техники.

Уже с июля 1941 года грозненский завод «Красный молот» переключился на выпуск минометов и огнеметов, снарядов и бомб. На заводе «Трансмаш» был начат выпуск заправочных бензовозов, инженерного оборудования для спецчастей. В ГрозНИИ была получена «зажигательная смесь», широко затем применявшаяся на фронте для уничтожения фашистских танков. В короткие сроки было налажено производство высокооктанового горючего.

Единственные нефтепромыслы вермахта под румынской Констанцей были разбомблены в первые же дни войны советской авиацией и впоследствии регулярно подвергались авианалетам, поэтому в Германии пришлось срочно переходить на синтетическое топливо. Но для успешного ведения войны на всех фронтах этого было крайне мало. Требовалось не только обеспечить наступающую армию горючим, но и лишить его обороняющуюся Красную армию.

Перед началом наступления вермахт сосредоточил на кавказском направлении мощную группировку, насчитывавшую 167 тыс. солдат и офицеров, 1 130 танков, 4 540 орудий и минометов, до 1 000 самолетов. Начальник штаба сухопутных войск вермахта генерал-лейтенант Курт Цейтцлер уже после войны в своих мемуарах написал: «Если бы... кавказская нефть пошла на удовлетворение военных потребностей Германии, то обстановка на Востоке была бы кардинальным образом изменена, и наши надежды на благоприятный исход войны намного возросли бы».

Кроме того, специально «под кавказскую нефть» в Германии были созданы фирмы Ost-Ц1 и Karpaten-Ц1, которые получили эксклюзивный договор на 99-летнюю эксплуатацию нефтяных месторождений. Была создана специальная экономическая комиссия, возглавляемая бывшим военным атташе в Аргентине генерал-лейтенантом Гюнтером Ниденфюром, который добивался запрета сбрасывать бомбы на нефтедобывающие промыслы. Комиссии были временно подчинены экономические управления Ростова, Краснодара, Майкопа, Пятигорска и Нальчика.

По данным немецкого исследователя Норберта Мюллера, сразу же вслед за наступавшими войсками перемещалась сформированная в апреле 1942 года под командованием генерал-лейтенанта Хомбурга отдельная техническая бригада по добыче нефти («К») в составе трех батальонов, также подчиненная указанной инспекции. Задача ее состояла в подготовке к хищнической эксплуатации кавказских нефтепромыслов Континентальным нефтяным акционерным обществом, которое еще в начале 1942 года создало дочернее Восточное нефтяное общество с ограниченной ответственностью. «Однако, несмотря на значительные усилия и посылку туда большого количества экспертов, в числе которых был директор имперского ведомства по разведке полезных ископаемых, являвшийся одновременно уполномоченным по добыче нефти по четырехлетнему плану, профессор Бентц (в 1958-1962 годах — президент Федерального института по разведке полезных ископаемых в ФРГ), немцам до начала декабря 1942 года не удалось добыть даже такого количества нефти, которое покрыло бы расходы горючего, затраченного на восстановительные работы», — утверждает Норберт Мюллер.
Вместе с войсками на Кавказ шли эшелоны с большим количеством труб, ехали 15 тыс. рабочих и специалистов-нефтяников.

Огненное порубежье
В конце августа — начале сентября 1942 года жаркие бои разгорелись на дальних подступах к грозненским промыслам. На Майкоп был послан элитный спецназ вермахта — полк «Бранденбург-800», который, переодевшись в красноармейскую форму и посеяв в городе панику, практически без боя обезвредил штаб и вытеснил обороняющихся из столицы Адыгеи.

Но в районе Моздока и Малгобека другая элитная моторизованная дивизия СС «Викинг» увязла в стыковых танковых боях. Требовалось обойти стойкие узлы обороны, чтобы выйти на Грозный.

На грозненское направление противник бросил 40-й танковый корпус генерала танковых войск Георга Штумме по прозвищу «Шаровая молния» (подчиненные назвали так за резкий, непредсказуемый характер). В его составе было восемь дивизий: три танковые, одна моторизованная, три пехотные и одна румынская горно-пехотная.

Как вспоминает ветеран вермахта танкист Вильгельм Тике в книге «Поход на Кавказ», 13 сентября 3-я танковая дивизия генерал-майора Франца Вестхофена была снята с моздокского направления и направлена на станицы Наурскую и Ищерскую, которые прикрывали части 44-й армии. Немцам удалось переправиться через Терек и начать наступление на столицу Чечено-Ингушетии. Гитлер внушал генерал-фельдмаршалу фон Листу: «Главная задача 1-й танковой армии — уничтожение противника в излучине Терека. Всеми имеющимися средствами, и прежде всего подвижными, продолжать наступление на Грозный».

Практически все трудоспособное население Бамута было мобилизовано на строительство противотанковой обороны. На работы вышли и жители Грозного. По свидетельству командовавшего советскими войсками Северной группы Закавказского фронта генерала армии Ивана Тюленева, на строительство оборонительных сооружений вышли «рабочие, свободные от вахты, студенты, учащиеся, домохозяйки, дворники, сторожа, актеры, инженеры, учителя, садоводы, пастухи. Работа, как говорится, кипела и не прекращалась ни на одну минуту ни днем, ни ночью. Под вражеской бомбежкой нефтяники промыслов возводили вокруг Грозного укрепления, каменные барьеры на дорогах и переправах через Терек. В тяжелых условиях боролись с пожарами, спасая резервуары с бензином».

Житель Грозного Янарси Керимов, которому тогда было 13 лет, участвовал в строительстве оборонительных рубежей. «В основном делали траншеи и доты, бетонировали, — рассказывает он. — Эти траншеи в буквальном смысле окружили Грозный. Многие из них заполнили нефтью, чтобы ее поджечь во время наступления врага. Сутками работали, сутками. Домой не ходили. Мужей забрали, женщины работали больше всего».

Сложная система обороны охватывала всю Чечено-Ингушетию, проходила через ее важнейшие плоскостные населенные пункты, горные хребты и высоты, водные рубежи. В предельно сжатые сроки в Грозном было изготовлено 100 противотанковых «ежей», 160 тыс. противопехотных и 100 тыс. противотанковых мин, почти 200 тыс. бутылок с горючей смесью для борьбы с танками.

Оборона Грозного была обеспечена созданием двух круговых противотанковых рвов и одного кольца внутри города. В самом городе была построена система баррикад с огневыми точками, прикрывающими проезды. Только огневые заграждения растянулись на 200 км.

В работах по постройке оборонительных рубежей на подступах к Грозному и непосредственно в городе приняло участие от 40 до 120 тыс. человек. Машиностроительными и металлообрабатывающими заводами были изготовлены тысячи стальных противотанковых «ежей», расставленных на танкодоступных местах. Южнее Малгобека прямо под обстрелом дальнобойной вражеской артиллерии и бомбежками гитлеровской авиации тысячи колхозников Пседахского и Ачалукского районов вместе с грозненцами сооружали траншеи, эскарпы, противотанковые рвы. Всего перед наступающими фашистами было залито нефтью 28 км противотанковых рвов, пропитано ею 9 км соломенного вала, залиты места возможного прохода танков в 1 млн кв. метров и закачано 7 000 куб. метров воды в противотанковые рвы.

Начальник штаба 13-й танковой дивизии подполковник вермахта Франц Кремер (будущий командир дивизии СС «Гитлерюгенд») докладывал командованию: «Необходимо учесть то, что противник упорно обороняет реку Терек и ведет беспрерывные контратаки, имеющие целью охранение нефтяных районов Грозного — Баку. Город Грозный, объект нашего удара, имеет тройное кольцо укрепления». Интересно, что спустя полвека наполненные нефтью горящие рвы останавливали продвижение армии союзников в Ираке в ходе операции «Буря в пустыне».

Пламя до небес
В начале октября берлинское радио убеждало слушателей: «Остались считанные часы, и даже не часы, а минуты, до захвата Грозного. Мы у ворот в Алханчуртскую долину, которую называют «нефтяным дном».

Утром 26 сентября командиру дивизии СС «Викинг» поступила радиограмма от командующего 1-й танковой армией генерал-полковника Эвальда фон Клейста, определяющая задачу дня: «Командиру «Викинга». Вся армия смотрит на Вашу дивизию. Ваша задача — пробить армии путь на Грозный. Жду Вас с Вашим передовым отрядом сегодня вечером в 18.00 у Сагопшина. Подписано: фон Клейст».

Однако Малгобек, Орджоникидзе, Алагир и Эльхотовские ворота стали непреодолимым препятствием для издыхающей группы армий «А», которую уже возглавил сам Гитлер, сместив Листа. У Червленной и Вознесенской были отбиты последние попытки проникнуть вглубь советской оборонительной линии разведгрупп врага (30 км до Грозного). В бесплодных атаках понес сокрушительные потери финский добровольческий полк СС «Нордланд», входивший в дивизию «Викинг» и нарвавшийся на лобовой контрудар советских танков Т-34 и союзных английских Мк III.

Понимая, что проломить оборону Закавказского фронта не получится, фюрер отдал приказ разбомбить грозненские промыслы и физически уничтожить город. В 7 часов утра 10 октября армада бомбардировщиков Ju-88 из 200 машин обрушила на Сталинский (ныне Заводской) район чеченской столицы тонны фугасных и зажигательных бомб.

Очевидец этой бомбежки вспоминал: «По пути немцы сбрасывали зажигательные и фугасные бомбы на подозрительные, на их взгляд, объекты. Пролетая над Центральным рынком Грозного, расстреляли из пулеметов находившихся там людей. Достигнув территории, на которой располагались заводы, начали сокрушать все».

Горели нефтеперегонные установки, операторные, насосные станции, резервуары, единственная в городе ТЭЦ. Из 188 имевшихся в те годы нефтяных резервуаров годными остались 48. Полностью было разрушено 87. Горело более 200 объектов.
Наиболее страшным оказался пожар, возникший в нефтяном амбаре, в котором хранился 1 млн тонн нефти.

Горящая нефть через разрушенное бомбами обвалование, через прорывы потекла в город, расплавляя в бесформенную груду все, что попадалось на ее пути. Трамвайные рельсы и столбы плавились и гнулись, как стебли травы. Огонь устремился к домам работников заводов, расположенных в 500 метрах от амбара. Возникла опасность их затопления горящей нефтью.

«Грозненской нефти столько накопилось, что она не только в цистернах была, а строили земляные парки — большие земляные хранилища со стенками, куда сливали нефть. И немцы, когда добрались до них, начали лупить и по этим паркам. Страшные пожарища охватили город. Пылающая нефть хлынула в город. Горели опоры, железные столбы. Железо скручивалось, как листья, пожухлые от огня», — рассказывает историк Магомед Музаев.

Этот пожар был такой силы, что его видели даже в Махачкале, почти в двухстах километрах от Грозного. «Пламя было до самых небес! Нефть же горела! Дым был чернее угля, представляете? Все небо заволокло дымом. И солнца не было видно. На улице днем было так темно, как ночью», — вспоминает Аднан Мусаев.

Сотни горожан и пожарных воевали с огнем, некоторые из них сами превращались в живые факелы.

Над Грозным развернулись воздушные бои. Всего за неделю на город было сброшено около 9 тыс. бомб. Зенитчики 744-го зенитно-артиллерийского полка и грозненская дивизия ПВО при помощи истребителей ВВС Закавказского фронта не спали ночами, отбивая непрекращающиеся атаки Люфтваффе. За эти дни было сбито до 70 немецких самолетов.

Журналист «Комсомольской правды» Анатолий Каменин писал: «Если сейчас в Сталинграде самым прославленным воином считается артиллерист и бронебойщик, то в Грозном такими людьми считают пожарных и зенитчиков». (В 1944 году на улице Индустриальной был установлен памятник пожарным, победившим пламя Грозного.)

В январе 1943 года войска Закавказского фронта перешли в наступление и отбросили вермахт от нефти. Вместе с побежденными гитлеровцами отступали и работники технической комиссии генерала Ниденфюра. Техническая бригада была сильно потрепана и растеряла почти всю свою материальную часть.