— Тема государственно-частного партнерства продолжает оставаться очень актуальной. При этом власть призывает к большей активности бизнес, а бизнес — власть. По вашей оценке, оправдано ли говорить о том, что к сегодняшнему дню институт ГЧП сформировался, либо этот процесс продолжается?
— Институт государственно-частного партнерства в России начал формироваться примерно в 2005 году с появлением федерального закона о концессионных соглашениях. Долго этот закон был нерабочим. Только в 2008 году стали появляться проекты, реализуемые в форме концессий. Первые федеральные концессионные проекты относились к транспортной сфере, региональные — к социальной. К настоящему времени ГЧП как механизм привлечения инвестиций вышло из стадии зарождения в стадию становления. Эта стадия, скорее всего, продлится еще несколько лет, пока не сформируется положительная и обширная практика по концессионным соглашениям, пока не появятся первые ласточки — интересные и эффективные проекты по федеральному закону о ГЧП, который был принят Государственной думой и одобрен Советом Федерации.
— Какие факторы стимулируют, а какие — сдерживают развитие ГЧП?
— Как ни странно, и сдерживает, и стимулирует одновременно кризисная ситуация в экономике. Сдерживание заключается в том, что рынок заемного финансирования стал более ограниченным. Ставки по кредитам выросли, а проекты по концессионным соглашениям как были, так и остались малоокупаемыми, с низкой доходностью. При такой ситуации многие проекты ГЧП оказались не интересными инвесторам.
С другой стороны, чтобы решить проблему бюджетного дефицита и не останавливать развитие инфраструктуры, публичная сторона — госзаказчик — готова идти на отдельные меры компенсации: нивелировать риски частных инвесторов, брать на себя часть нагрузки по эксплуатации и даже постройке объектов. И это как раз стимулирующий фактор.
— По вашей оценке, в каких сферах экономики ГЧП развито сильнее?
— Лидером по объему инвестиций остается дорожная сфера. По региональным концессиям — это социальная сфера, в основном здравоохранение, высокотехнологичная медицинская помощь, где есть относительно нормальный тариф ОМС, где публичная сторона готова финансово участвовать в компенсации выпадающих доходов инвестора либо в стройке в виде капитального гранта.
Отдельно стоит сказать про ЖКХ. Указ президента о передаче неэффективных МУПов в концессию стимулировал огромный рост муниципальных проектов ГЧП в коммунальной сфере.
— Вы мониторите ситуацию во всех регионах страны. Насколько активны процессы ГЧП на Северном Кавказе?
— Говорить о системном развитии государственно-частного партнерства на территории Северного Кавказа преждевременно. К настоящему времени во всех субъектах СКФО приняты законы об участии в ГЧП, но при этом они не используются при реализации соответствующих проектов. Должны появиться не только законы, но и нормативные правовые акты, регламентирующие процессы принятия решений о проектах ГЧП, контроля за их осуществлением, порядка предоставления субсидий...
Ряд регионов России сейчас идет по такому пути — развивает подзаконное регулирование государственно-частного партнерства для того, чтобы обеспечить беспрепятственную реализацию пилотных проектов. Считаю, в этом отношении у северокавказских территорий имеется большой потенциал для качественного роста.
— Примеры конкретных проектов ГЧП, получивших прописку в СКФО, уже можете привести?
— Механизмы ГЧП на Северном Кавказе начинают развиваться в коммунальной, энергетической, социальной и транспортной сферах. В Чеченской Республике объявлены конкурсы на право заключения концессионных соглашений в отношении объектов коммунальной инфраструктуры. Это некрупные муниципальные проекты, которые направлены на модернизацию имущества, находящегося в неудовлетворительном состоянии. В Дагестане инвестор предложил концессионный проект по созданию системы контроля безопасности дорожного движения. Это одна из новелл законодательства — частная концессионная инициатива, которая апробируется лишь несколькими субъектами Федерации. Там же прорабатываются вопросы открытия центра высоких медицинских технологий и строительства инфраструктуры по обращению с твердыми коммунальными отходами. В Северной Осетии возводится современный диализный центр, а также разрабатывается концепция создания санаторно-курортного и горно-рекреационного комплекса, установки систем фото- и видеофиксации для обеспечения безопасности дорожного движения на основании концессионного соглашения.
— При каких условиях можно рассчитывать на то, что подобных примеров на Кавказе станет больше?
— По нашим оценкам, первостепенная для СКФО задача — формирование квалифицированных проектных команд для запуска пилотных проектов на основе концессионного законодательства и вступающего в силу с января 2016 года федерального закона о государственно-частном и муниципально-частном партнерстве. Стимулировать процессы могла бы «Корпорация развития Северного Кавказа» за счет формирования институциональной среды, нормативно-правовой базы и запуска проектов в различных отраслях инфраструктуры.
— Способствует ли развитию ГЧП реализация мегапроектов — таких, как Универсиада в Казани, Олимпиада в Сочи, ЧМ по футболу в ряде городов?
— Ни по одному из этих проектов объекты не строились с применением механизмов ГЧП в узком их понимании. Имелись отдельные проекты, где инвестор сам, за свои деньги создавал инфраструктуру под определенные гарантии загрузки, как, например, в случае с портовой инфраструктурой. Но это не совсем ГЧП, поскольку не было единого договора, в котором фиксировались риски и обязательства государства и бизнеса, не было прозрачного, понятного софинансирования сторон, не было последующей эксплуатации объектов частником... Между тем международная практика показывает: проведение крупных мероприятий уровня Олимпиады, Универсиады или мундиаля как раз стимулирует появление проектов ГЧП. Однако в случае России необходимо понимать: взяв на себя главную роль в мегапроектах, государство попыталось снизить риски, ибо недобросовестный инвестор — это сложности во взаимоотношениях с ним, срыв сроков строительства, длительные судебные разбирательства, поиск нового подрядчика и т. д.
— Какими вы видите перспективы развития института ГЧП?
— Перспективы большие, особенно после принятия закона о ГЧП. Его принципиальное отличие от концессии заключается в том, что у частника появится возможность получения права собственности на объект. Это однозначно увеличит количество проектов ГЧП в России.