Объединенная наступательная операция союзников под кодовым названием «Согласие» (по-французски «Антанта») против германофильского персидского правительства стала первым крупным успехом антигитлеровской коалиции во Второй мировой войне. Оккупация СССР и Великобританией территории Ирана в 1941 году позволила обезопасить южные границы воюющего с вермахтом Советского Союза и создать «южный коридор» военных поставок по ленд-лизу.

Горячий тыл
В августе 1941 года, когда по всему фронту от Балтийского до Черного моря советские войска либо отступали с тяжелыми боями, либо обливались кровью в обороне, на крайнем юге СССР они готовились к масштабному наступлению. На Северном Кавказе, в Закавказье и Средней Азии были сконцентрированы сразу пять общевойсковых армий общей численностью по штатам военного времени до 30 тыс. бойцов, которые бы совсем не помешали на ключевых стратегических участках. Однако им была отведена иная задача.

В то же время на южных рубежах СССР наблюдалась резкая активизация курдских племен, которые с помощью германских и турецких эмиссаров устраивали провокации на границе. Тем более, что абвер уже запланировал в польском Едлине формирование Кавказско-Магометанского национального легиона, состоящего из выходцев трех союзных республик и горцев Северного Кавказа (в апреле 1942 года переименован в «Азербайджанский» в составе 40 тыс. человек, преимущественно военнопленных). Абвер водил их за нос призраком «независимого, дружественного рейху государства», объединяющего северную (советскую) и южную (иранскую) части Азербайджана в «демократическую республику».
Помощь в этом им оказывала прогермански настроенная мощная арабская диаспора, мечтавшая вытеснить Англию с Ближнего Востока. Большую роль в этом сыграл лидер арабских националистов, муфтий Иерусалима Амин аль-Хусейни, участвовавший в антибританском перевороте в Ираке 1 апреля 1941 года премьер-министра Рашида аль-Гайлани.

28 ноября 1941 года в Берлине прошла встреча аль-Хусейни и Адольфа Гитлера. Как сообщалось в сводке новостей из Берлина, «фюрер приветствовал Великого муфтия Иерусалима, одного из наиболее выдающихся представителей арабского национального движения». Именно радикальные исламисты из «национального движения» участвовали в формировании подразделений СС из Боснии, Индии, Туркестана, Кавказа и других.

Со своей стороны 34-й шах Ирана Реза Пехлеви (именно он, свергнув тюркскую династию Каджаров, заменил древнее название страны Персия на современное — Иран) с 1930-х годов поддерживал тесные связи с нацистской верхушкой Германии. Сам уроженец Мазендарана Реза-хан во время Первой мировой войны состоял в чине генерала в составе Персидской казачьей бригады, которая впоследствии вознесла его на трон шахиншаха в Тегеране.

Фюрер объявил персов «истинными арийцами» и «детьми Заратуштры», иранские бойскауты тренировались по методике «Гитлерюгенда» (в Иране с официальным визитом бывал его глава Бальдур фон Ширах), германские советники наводнили армию и экономику страны, почти все иранские врачи получали образование в Германии.
Таким образом, на юге против СССР и Англии к началу 1940-х сформировался целый конгломерат недружественных стран — Турция, Ирак, Иран.

Ситуацию запутывало то, что в период действия Пакта о ненападении (1939-1941 годы) было озвучено парадоксальное предложение Гитлера к Сталину «присоединиться к Антикоминтерновскому пакту»: в обмен на «дружественный» раздел сфер влияния в мире Германия даже предлагала СССР распространить свое влияние на Иран, расширив границы до Индийского океана.
Сталин участие в Антикоминтерновском пакте отмел, но над заманчивым предложением задумался. И приказал задуматься другим.

После блицкрига на Западе и крушения Франции вероятность конечной победы вермахта над Британией была уже далеко не призрачной. На этом фоне Сталин мог либо до конца выдерживать нейтралитет и упустить выгодный раздел мира, либо присоединиться к наиболее реальному победителю, оторвав от Туманного Альбиона отваливающиеся части.
Вождь и Учитель выбрал второе, при временной благожелательной лояльности Берлина «проглотив» часть Финляндии, Прибалтику и Бессарабию.

Начальник Генерального штаба РККА генерал армии Сергей Штеменко (в 1940 году старший помощник начальника отдела Оперативного управления ГШ) вспоминал: «Осень 1940-го и зиму 1941 года пришлось потратить на тщательное изучение и военно-географическое описание Ближневосточного театра. С марта приступили к разработке командно-штабных учений в Закавказском и Среднеазиатском военных округах, намеченных на май... Во время игры мне удалось вместе с генерал-майором Шарохиным и начальником оперативного отдела штаба САВО полковником Чернышевичем проехать по границе от Серахса до Ашхабада и далее через Кизил-Атрек до Гасан-Кули с целью изучения театра».

Теоретический опыт был наработан, осталось лишь осуществить его практически. Но сделать это пришлось уже под иным
предлогом.

Брак по «Согласию»
План «Барбаросса» спутал Сталину все карты. Он был реалистом и в предстоящей войне с Германией не сомневался, но мечтал максимально оттянуть этот тяжкий момент, дав вермахту наглухо завязнуть в войне в Европе. Тот не завяз, как кегли вышибая всех бывших творцов Версальского договора, перекраивая карту Старого Света и постепенно разворачивая танковые корпуса на своего спонтанного союзника по очередному разделу Польши. А 22 июня 1941 года и вовсе толкнуло Сталина в прохладные объятия Уинстона Черчилля. Теперь уже оккупация Ирана и подавление мятежных курдских племен становились совместной задачей, обеспечивая безопасность нефтяных месторождений как азербайджанского Баку, так и Персидского залива. Только в Баку и Абадане нефтеперерабатывающие заводы выпускали авиационное топливо, столь необходимое наступающему вермахту вдали от союзной румынской нефтяной Констанцы.

В июле посол Великобритании Стаффорд Криппс подписал с наркомом иностранных дел СССР Вячеславом Молотовым соглашение о совместных действиях в войне против Германии, предусматривающее и оккупацию Ирана.

Многолетний русофоб лейборист Криппс, ранее вызывавший стойкую неприязнь Кремля, наконец «прозрел» и написал в своем дневнике в конце этого страшного года: «Теперь, после славной победы под Москвой, никто не может утверждать, что советский режим является прогнившим или подрывающим жизненно важные устои собственной страны. Нет! Если бы не этот режим и все то, что было сделано в этой стране за последние 20 лет, Гитлер, безусловно, сумел бы завоевать всю Европу, а наши шансы на победу равнялись бы нулю».

В середине августа обе стороны одновременно предъявили шаху ноту, требуя немедленно выслать всех германских подданных с территории Ирана и в качестве гаранта разместить в стране вооруженные силы союзников «для охраны коммуникаций». Никто из них не сомневался, что шах откажется, чем подпишет себе приговор — в военном отношении армия Ирана никуда не годилась. Документ сильно напоминал ультиматум Австро-Венгрии королевству Сербия в 1914 году, который в Вене заранее обрекали на «казус белли».

Шах сделал последнюю попытку спасти ситуацию — 23 августа Тегеранское радио срочно объявило о начале высылки подданных рейха со своей территории, но это уже никого не интересовало. 25 августа персидскому послу в Наркоминделе предъявили старый договор от 1921 года, в котором 5-й и 6-й пункты предусматривали ввод войск через границу в случае возникновения угрозы южным рубежам Советской России в «целях самозащиты». Для владычицы же морей «самозащита» весь XIX век являлась инструментом для превращения Индийского океана во «внутреннее море королевы».

На этом фоне 25 августа союзные войска двинулись в Иран одновременно с севера (четыре армии Закавказского фронта генерал-лейтенанта Дмитрия Козлова из Джульфы на Тебриз и Хой, 53-я армия генерал-майора Сергея Трофименко из Ашхабада на Мешхед и Горган, Каспийская военная флотилия контр-адмирала Федора Седельникова блокировала порты) и юга (три пехотные дивизии, танковая бригада и уланский полк генерал-лейтенанта Эдварда Куинана на Хузестан и Керманшах), начав операцию «Согласие».

Противопоставить им шах мог только три безобразно оснащенные дивизии на севере и две на юге. Флот Ирана, потеряв две канонерские лодки и повредив еще две, капитулировал в Абадане.

Кавказская группировка РККА переправилась через Аракс и при полном превосходстве авиации (ВВС шаха из 4 авиаполков были уничтожены, а 10 самолетов достались советским войскам в качестве трофеев на аэродроме в Тебризе) почти без боя заняла Тебриз и Ардебиль. Были высажены воздушные десанты в тылу и морские (105-й горнострелковый полк) — в районе Хеви южнее Астары.
Со стороны Средней Азии две иранские дивизии уже на третий день сложили оружие. На севере лишь 9-я дивизия шаха оказывала слабое сопротивление, но потеряв несколько сотен человек, сдалась.
Британские войска последовательно занимали нефтеносные районы и взяли под контроль НПЗ, преодолевая незначительное сопротивление на перевале Пайтак.

Реза-шах обратился к президенту США Франклину Рузвельту с просьбой вмешаться, но тот отказал, пояснив, что у СССР и Британии отсутствуют территориальные претензии к Ирану.
Монарху ничего не оставалось, как 29 августа распустить «правительство войны» Али Мансура и принять присягу у пробританского премьера Мохаммеда али-Форуги, который быстро утвердил зоны оккупации союзников. Однако уже через две недели вошедшие в Тегеран оккупационные войска распустили уже самого шаха, посадив на престол его сына Мохаммеда Резу-Пехлеви.

Из доклада первому секретарю КП Азербайджана Мир-Джафару Багирову о результатах боевых операций сотрудников НКВД от 4 сентября 1941 года: «Потери иранской стороны составили 106 человек убитыми, 320 человек сдались в плен. Потери РККА составили 6 погибших, 18 раненых, 9 человек утонули при форсировании Аракса. Было потеряно 10 самолетов Красной Армии. Потери самолетов, однако, были связаны не с мастерством иранских пилотов, а с несерьезным отношением к операции советских летчиков, незнанием местности и сложными метеоусловиями».

Британские войска (главным образом, индийцы) потеряли 64 человека убитыми и ранеными.

Стороны достигли главного — обезопасили Средний Восток от удара в тыл как обороняющейся РККА, так и защищающей Египет Англии, оставаясь в качестве оккупационных сил в Иране до 1946 года.