Творчество Гамзатова находится в непосредственной связи с возвышением духовного, культурного потенциала общества. Оно способствует воспитанию подрастающего поколения, активному изучению и познанию этнокультуры, а через нее — мировой художественной культуры.
Поэзия Расула Гамзатова высоко эстетична и нравственно выдержана в плане выражения общечеловеческих ценностей. Любовь к женщине, матери, всему человечеству, желание быть понятым людьми представляют большой простор для развития личности.
Не только литература — вся дагестанская художественная культура второй половины XX века прожила под знаком гамзатовских раздумий, гамзатовских суждений о Дагестане и мире. Более того, если можно или, скорее, нужно говорить об экологии дагестанского самосознания, то роль Гамзатова в его самосохранении и обогащении поистине трудно переоценить.
Ученый муж качает головой,
Поэт грустит, писатель сожалеет,
Что Каспий от черты береговой
С годами отступает и мелеет.
Мне кажется порой, что это чушь,
Что старый Каспий обмелеть не может.
Процесс мельчанья человечьих душ
Меня гораздо более тревожит.
В принципиальном споре с новейшим меркантилизмом, с идеологией выгоды любой ценой, с торжествующей пошлостью в борьбе за душу Дагестана авторитетный голос и моральные ориентиры Гамзатова воспринимались с неутраченной надеждой на преодоление затянувшейся духовной растерянности. Да и в советское время мнение поэта, его раздумья стояли на страже границы между добром и злом, защищали границы совести.
Мне издавна незримая граница
На каждом открывается шагу.
***
Она врасплох двуликого застала,
Два мненья разделила за столом,
И неподкупной совести застава
Стоит на ней между добром и злом.
***
Не склонна совесть ни к каким уступкам,
И, находясь в дозорной вышине,
Она определяет по поступкам,
Кто на какой сегодня стороне.
Расул Гамзатов никогда не сходил с этого дозора и всегда, всю жизнь был на страже совести и совестливости. «Пишу, как подсказано совестью мне, а совесть человека выше гор» — именно совестью как высшей и неоспоримой ценностью в шкале нравственных предпочтений поэта. Людские сердца, жаждущие справедливости и честной жизни, жизни, выверенной с совестью и горским намусом, получали «откровение современного барышника», для которого «толкучка… стократ дороже Эрмитажа». «На свадьбы не ходите вы, поэты, там золотые дутые браслеты, лукавство надевает на слова», «Не верьте лести», «Не к лицу мне ловчего повадки», «Помогите», «Человека от должности освободили» с его ударной концовкой: «Всех выше на свете… должность быть человеком на грешной земле».
Вслушайтесь в интонацию гражданского беспокойства и безошибочной социальной диагностики, чтобы в полной мере оценить полемическое неприятие поэтом «болезней духа» и перерождения «клеток совести людской».
Это главный урок Расула Гамзатова, полученный им в наследство от отца и прежних поколений. Это урок горского намуса, совести, которые ему преподали старые горцы:
Они в горах живут высоко
С времен пророка ли, бог весть,
И выше всех вершин Востока
Считают собственную честь.
Гамзатов с детства хорошо усвоил суровые и справедливые уроки гор и горцев, которые «с времен пророка ли, бог весть» жили в Дагестане. Это и уроки красоты горских пейзажей, это и величие, и безмолвие громады гор, это и дикое, свободное, отчаянное падение горных рек в теснины ущелий, это и «бурки лесов», «и папахи вершин снеговых», которые поэт хочет получить в подарок от Дагестана.
«Первая заслуга великого поэта в том, что через него умнеет все, что может поумнеть», — эта мысль, прозвучавшая в выступлении драматурга Александра Островского на пушкинском празднике в 1980 году, наводит на существенное размышление. Этические уроки Расула Гамзатова — это и наш шанс поумнеть, подняться над собой, стать лучше, духовно чище, справедливее в обращении с окружающими, добрее, задуматься о своем месте в оркестре культур, цивилизаций и народов. Они подтолкнули (или должны подтолкнуть) каждого мыслящего человека к новому уровню самоанализа и самоопроса и, следовательно, к большому самоуважению. Жизненные и творческие уроки Гамзатова дают огромную нищу для воспитания подрастающего поколения, толкают их к творческому поиску и, главное, служению добру и справедливости, совести и чести.
Разве этого недостаточно, чтобы остаться в благодарной памяти современников и потомков? Уроки Гамзатова, аура Гамзатова ходит, дышит, живет рядом с нами, влияет на нас, развлекает нас, подталкивает нас к добру, учит нас чести и совести.
Философия творчества Гамзатова основана на признании того, что без чувства и истока («сердце жило всегда в нашем ауле Цада»), без осознания корневой связи («О мой народ, и в радости, и в горе, ты — это море, я твоя волна») не может быть полнокровного чувства страны и мира. Чувство, что ты часть великого, что ты один из народа, частица Родины, присуще всем талантливым, творческим людям. Можно сказать, что это движущая сила творчества, таланта. Не может быть великое без малого. Славу народа, историю народа, культуру народа, литературу, искусство, если хотите, и совесть, и честь народа создают отдельные личности, красивые душой, трудолюбивые, влюбленные в свою страну и в свой народ. Можно сказать, что мир узнал Дагестан и его народы через великого сына республики Расула Гамзатова, через личность Гамзатова дагестанский народ приобщился к миру.
Но поэт (в этом его бесспорная заслуга) понял и другое: чем глубже познаешь свое, тем ближе и роднее становится чужое. Только эта глубина самопознания по-настоящему приобщает к общечеловеческим ценностям, только она формирует специфику без изоляции, уединенность без одиночества. Умение видеть в своем общечеловеческое, в частном — общее, в маленьком поступке и даже в слове — великое было характерно для Расула Гамзатова до конца его жизни. Вот и случаи из жизни поэта, которые подтверждают вышесказанное.
Гамзатов находился в Западной Германии. В это время все информационные каналы сообщали о пожаре в московской гостинице «Россия». На пресс-конференции журналисты задали язвительный вопрос: «Господин Гамзатов! Оказывается, у вас в Союзе неквалифицированные пожарные, раз они позволили сгореть гостинице «Россия». «Не беспокойтесь, господа! — последовал ответ. — Наши пожарные потушили пожар, который вы зажгли в 1941 году. Потушить пожар в гостинице «Россия» им большого труда не представляет».
Однажды Расул Гамзатов и шейх Саид-Афанди из Чиркея одновременно выходили из ворот здания Духовного управления. Шейх из уважения к гениальному поэту и старшему по возрасту сказал: «Иди вперед, я пойду за тобой!». На что Гамзатов ответил: «Нет, ты иди вперед. За нами шли 70 лет и ни к чему хорошему не привели. Теперь мы должны идти за вами».
Расул Гамзатов с большим упорством расширял горизонты дагестанской литературы, стремился к обретению цельного и целостного взгляда на национальную действительность как органическую и необходимую часть человечества, когда сама национальная культура осознает себя как средоточие и место встречи разных культур, растет в процессе их взаимоузнавания.
Именно в творчестве Гамзатова впервые в истории дагестанской литературы чувство человечества заявило о себе как живое, теплое, реальное и сильное человеческое чувство. С именем Расула связан этот одухотворяющий порыв к самоутверждению в мире («Земля как будто стала шире»). Поэтому так органично сопряжены в его симфонической партитуре мотив признания в любви и преданности. «Я Дагестана пес сторожевой», «Все дороги ведут к Дагестану», и столь же дорогая и востребованная идея сближения части и целого, доведенная подчас до чувственной наглядности и выразительности:
Шар земной, для меня ты — лицо дорогое,
Я слезинки твои утираю — не плачь.
Суть, наверное, в том, что чуткая восприимчивость, отзывчивость на явления мира поверх национальных барьеров, активная сопричастность к мировой культуре («горло мне сжимал бедный мавр, каравший Дездемону» или «Дон Кихот освобождал меня… Демон тучей обвивал меня») рождают и стократно усиливают острую тоску по собственным столь же значимым ценностям, укрепляют веру в высокое предназначение и духовные взлеты Дагестана.
И у нас родится Глинка свой,
И умы встревожит Пушкин горский,
И однажды горский Рафаэль
Нарисует горскую мадонну.
Здесь можно размышлять и ставить вопрос, а нельзя ли эти строки писать в прошедшем времени, например:
И у нас родился Глинка свой
(имея в виду композитора Мурада Кажлаева),
И умы встревожил Пушкин горский
(имея в виду самого Расула Гамзатова),
И однажды горский Рафаэль
Нарисовал горскую мадонну
(имея в виду Халилбека Мусаясул и его «Горскую мадонну»).
Но Расул Гамзатов как искренний патриот ждет новых талантов. Ждет, чтобы новые таланты разбудили и обрадовали прежних. Чтобы новые таланты еще больше возвеличили славу Дагестана, его культуру и искусство.
Нарастающее с годами стремление к полноте поэтического восприятия мира и, как следствие, осознанная потребность идти вглубь с тем, чтобы увидеть родной уголок в пространстве общечеловеческих проблем, — эти качества большого поэта давно стали «фирменным знаком» Гамзатова как художника и философа.
Новизна его поэзии была в дерзкой и плодотворной заявке на новый масштаб поэтического высказывания, несовместимой с мерками провинциальной ограниченности. Каждое стихотворение Гамзатова является своеобразным уроком, уроком раздумий, размышлений, уроком воспитания эстетического вкуса.
«Кровь и слезы»:
«Дороже крови слезы для мужчины.
А иначе — какой мужчина он?» — урок мужества.
«Песня соловья»:
«О Родине песня его.
Ведь другая давно б надоела ему!» — урок патриотизма.
«Люди, люди — высокие звезды,
Долететь бы мне только до вас» — урок любви к своему народу.
«В Ахвахе»:
«И так, весь век я, как ни странно,
Спешу, надеждой дорожу,
Но прихожу то слишком рано,
То слишком поздно прихожу» — урок философии.
«Старые горцы»:
«Они горды не от гордыни.
Путь уступая их коню,
Я в гору еду ли, с горы ли,
Пред ними голову клоню» — урок вежливости и уважения к старшим.
«Горцам, переселяющимся с гор»:
«Горцы, храните достоинство горцев,
Чтобы и славу достойно нести!» — урок чести и достоинства.
«Родной язык»:
«А если завтра мой язык исчезнет,
То я готов сегодня умереть» — урок любви к родному языку.
Для всех людей, населяющих огромную территорию России, Родина одна — Российская Федерация. С этой большой Родиной связаны все помыслы, надежды, мечты и чувства народов, населяющих ее территорию. Но есть еще город и село, где человек родился и рос. С ними связаны воспоминания детства и отрочества, первые жизненные впечатления, которые никогда не изгладятся из памяти.
Расул Гамзатов говорил, что плох тот орел, который никогда не вылетает из гнезда в дальние просторы, и тот орел, который, улетая в дальние края, не возвращается в свое родное гнездо. Родное село — это место, с которым связаны наилучшие воспоминания, место, где каждый камешек, каждый изгиб тропинки, каждое дерево и травинка смотрит на тебя с любовью и с пониманием.
Исследователи творчества Гамзатова неоднократно пытались красочно рассказать о его родном ауле, однако наиболее живописное описание Цада мы находим у самого поэта в «Моем Дагестане»: «Цада!.. Семьдесят теплых очагов. Семьдесят голубых дымков, поднимающихся в чистое небо. Белые сакли на черной земле. Перед аулом, перед белыми саклями — зеленые плоские поля. Позади аула поднимаются скалы. Серые утесы столпились над нашим аулом, словно дети, собравшиеся на плоской кровле, чтобы посмотреть вниз на свадебный двор».
Кто же были учителями Расула Гамзатова в его становлении и развитии, в его эстетическом и художественном воспитании? Здесь трудно переоценить роль родителей.
Гамзатов не раз старался раскрыть образ отца в своем творчестве. Наиболее подробно о нем Расул пишет в «Моем Дагестане». В книге под рубриками «Отец говорил», «Из записной книжки отца», «Воспоминание», «Мой отец говорил» дается колоритный, эстетически вдохновенный, нравственно выверенный образ отца и всего его поколения — интеллигентного, скромного, порядочного, аккуратного, уравновешенного, не терпящего малейшей фальши ни в характере, ни во внешней форме, скромного, трудолюбивого, не лишенного таланта.
И не раз Расул обращался к светлому, эстетически прекрасному образу отца, в лице которого видел обобщенный образ мудрых аксакалов, старых горцев, к которым относился благоговейно и перед которыми склонял седую голову свою:
Они горды не от гордыни,
И знаю: им секрет открыт,
О чем в обуглившейся сини,
Звезда с звездою говорит.
Они горды не от гордыни,
Путь, уступая их коню,
Я в гору еду ли, с горы ли
Пред ними голову клоню.
Расул Гамзатов стремился быть продолжателем традиций предков, но не хотел приобрести новое за счет потери опыта и мудрости старых поколений. А носителем этого опыта и мудрости прежних поколений для него был отец Гамзат Цадаса, который в совершенстве владел восточной мудростью, жил по ней.
Трудно переоценить роль матери и ее колыбельных песен. Расул сам об этом говорил не раз и сам сочинил колыбельную песню. Как только мальчик открыл глаза, увидел «святое лико» матери, и узоры на колыбели, и сложную красивую каллиграфическую вязь коранических стихов, написанных на потолке. Самые душевные стихи Расул написал о матери.
Трудно жить, навеки мать утратив.
Нет счастливей нас, чья мать жива.
Именем моих погибших братьев
Вдумайтесь, молю, в мои слова.
Как бы ни манил вас бег событий,
Как ни влек бы в свой водоворот,
Пуще глаза маму берегите,
От обид, от тягот и забот.
У Расула Гамзатова всегда была сильная потребность учиться — свойство очень больших талантов. Счастье Расула нам представляется в том, что в молодые годы он имел много учителей, но не имел ни одного ученика. Ведь часто бывает наоборот. Большое несчастье, когда человек, еще толком ничему не научившийся, берется учить других. А это приводит к застою творческого роста и укреплению самомнения, что противопоказано истинному таланту.
Роль Родины, родителей и учителей в творческом становлении Гамзатова огромна. Умело использованные жизненные и творческие уроки, наставления и мудрые советы Расула, несомненно, способствуют воспитанию подрастающего поколения.
Текст: Баху Мухидинова, кандидат педагогических наук, старший научный сотрудник Дагестанского НИИ педагогики им. А. А. Тахо-Годи, главный редактор литературно-художественного журнала «Женщины Дагестана»