Когда рассказываешь о Дагестане человеку, мало что знающему о республике, обычно вспоминаются традиционные народные художественные промыслы — Кубачи, Балхар, Унцукуль... Однако порой достаточно назвать одно лишь имя. Имя человека, прославившего Страну гор не только в России, но и во всем мире. И этот человек — Расул Гамзатов.
Преклонение перед талантом. Всю свою сознательную жизнь я читаю книги: одни — запоем, другие — спокойно и вдумчиво. И всю свою жизнь я не перестаю удивляться тому, откуда люди черпают сюжеты, как они находят слова, чтобы рассказывать ярко и интересно. Волею судьбы, имея собственный жизненный опыт — опыт встреч и расставаний, подъемов и падений, находок и потерь, я начал сам писать. Но научился повествовать лишь только о том, что пережил и испытал лично.
А творчество поэта — умение в несколько строф уместить огромный мир образов, мыслей и переживаний — остается для меня тайной, терра инкогнита. Суметь выразить свою идею так, чтобы она долго яркой метафорой звучала в памяти и чтобы всплывала разными гранями при разных жизненных коллизиях, — это просто невероятно. Раскрыть свое сердце, высказать сокровенное, в результате чего читатель сопереживает автору и видит воочию образы, представленные в стихах, — это и есть талант, настоящий талант.
Конечно, есть поэты и Поэты. Первые умеют легко собирать слова в строки, написанные на злобу дня, к знаменательной дате, в честь большого начальника, — только закажите. А вторые живут стихами. Они исподволь зреют в его мозгу — о любви, родине, жизни — и в какой-то момент выплескиваются на бумагу неистовой поэмой или нежным сонетом. Бывает так, что Поэт рассеян, забывчив. Отойдите от него, не мешайте ему — он в это время творит. И звучание его слов органично и красиво. И ты не видишь той кропотливой работы со словом, которая предшествовала этим нескольким, может быть, строчкам.
Глубокий смысл в каждой фразе. К сожалению, можно пересчитать по пальцам места и события, при которых я видел Расула Гамзатова. Он выступал с трибуны, говорил с сильным акцентом, без бумажки. Произносил фразу, потрясая перед собой правой рукой, как будто дирижируя мелодией своих слов, помогая им стать ярче и выразительнее, делал небольшую паузу, и за ней шла вторая фраза. Каждое сказанное Расулом Гамзатовичем предложение зал встречал аплодисментами. Каждая его фраза была исполнена такого глубокого смысла, так афористична, имела такой заряд юмора, что ее можно было сразу публиковать. И я каждый раз надеялся, что есть кто-то в окружении поэта, кому досталась нелегкая, но очень важная роль — записать и сохранить для нас все сказанное этим человеком.
В другой раз я увидел великого поэта на открытии выставки кубачинского ювелира, народного художника России Гаджибахмуда Магомедова в Дагестанском музее изобразительных искусств. Расул Гамзатов был уже очень болен, он смотрел в зал, но видел совсем другое. Он уже видел то, что мы все пока не видим. Он так и не принял, не примирился с тем, что безвременно ушла его жена Патимат, его половинка, муза и верный товарищ, и в его и без того наивных, детских глазах появились немыслимые скорбь и беззащитность. Это были глаза ребенка, потерявшего маму. Однако поэт нашел в себе силы прийти на выставку и выказать личным присутствием уважение художнику, своему сверстнику.
Образность и яркость характерны для творчества Гамзатова. Открывая любой его том, любое стихотворение, находишь емкую короткую фразу, зачастую созвучную твоим собственным мыслям и даже каким-то твоим же жизненным коллизиям. Если поэт рассказывает о любви, ты возвращаешься в большое светлое молодое чувство, окрылявшее тебя когда-то. Если говорит о войне, прошедшей через дом чуть ли не каждого из нас, и твое сердце горит болью и гневом. А когда вспоминает о матери, то сладкие и в то же время горькие слезы подступают к глазам.
Главное и единственное дело. Расул-поэт вырос в доме своего отца — дагестанского поэта Гамзата Цадасы, и с раннего детства, еще не умея читать, заслушивался и запоминал наизусть стихи и басни, которые тот ему рассказывал. Первое стихотворение Расул написал в девять лет — о любопытных местных парнях из аула, побежавших смотреть на приземлившийся в окрестностях самолет. С тех пор поэзия стала главным и единственным делом Расула. И когда переводчик стихов Гамзата Цадасы Семен Липкин, будучи в гостях у аварского поэта в ауле Цада, спросил у встретившего его у порога уже 13-летнего мальчика:
— Чем ты занимаешься, Расул?
— Стыххи пишу, — с сильнейшим акцентом, но гордо и уверенно ответил Расул.
И всю свою жизнь он был верен одному любимому делу — поэзии.
Из всех дорог я три дороги знаю,
С которых не сойдешь ни ты, ни я.
Поэзия — одна, и смерть — другая,
А третья? Та у каждого своя.
(Кайсыну Кулиеву, перевод Н. Гребнева).
Только при жизни Расула Гамзатовича его стихи были переведены на 30 языков мира и изданы общим тиражом свыше 10 миллионов экземпляров — больше, чем тираж изданий любого другого советского поэта конца XX века.
Открытость, доступность, простота в общении. Еще с раннего детства я помню три томика в черном переплете — собрание сочинений Расула Гамзатова, стихи из которого я, третьеклассник, не раз перечитывал. В конце трехтомника содержалось небольшое послесловие, написанное самим поэтом, где он разговаривал со мной, читателем, так, как будто мы знакомы давным-давно. А заканчивалось послесловие предложением: в случае, если стихи понравились или не понравилось что-то в собрании сочинений, написать по адресу: Махачкала, ул. Горького, д. 15, Расулу Гамзатову. Я не мог поверить: великий поэт, которого мы ставили гораздо выше партийных и советских руководителей, так доступен?!
С книгой в руках я подошел к отцу и спросил:
— Папа, неужели можно вот так просто написать письмо, и сам Гамзатов его получит и прочтет? И что, можно даже поговорить с ним?
Отец ответил:
— Когда ты был совсем мал, мы с Расулом были соседями. Я часто встречался с ним дома у моего двоюродного брата, ректора Дагестанского университета Абдуллы Алиева. Расул всегда был открыт, очень дружелюбен и прост в общении. И не раз твою маму, когда я задерживался в командировке на Нефтяных Камнях или в Южно-Сухокумске, выручала с деньгами до моего возвращения жена Расула Патимат.
И папа рассказал мне, насколько Гамзатов был доступен и открыт для всех: «В компании близких, читая свои стихи, он так увлекался, что для большей выразительности мог, обращаясь к одной из присутствующих женщин, упасть на колени. Всегда у него толпились люди, они даже провожали его по утрам на городской пляж и возвращались, слушая его, обратно. Есть еще такая история, которой я был свидетелем. Захваченный новыми, еще не написанными стихами, он, бормоча строчки себе под нос, возвращался с пляжа, забыв одеться. Так и шел по улице в одних трусах. А следом за ним шла вереница почитателей, и каждый нес кто брюки, кто рубашку, кто сандалии. В этом не было ничего удивительного: к поэту пришло вдохновение, и его спутники считали за честь быть рядом с ним в тот момент, когда он творил».
«Сижу в президиуме, а счастья нет...» Расула Гамзатова любили все — и простой народ, и власть. Поэта продвигали по карьерной лестнице, что ему было абсолютно не нужно, так как отвлекало от творчества. Знаменитая фраза «Сижу в президиуме, а счастья нет» родилась, когда Расул Гамзатович являлся членом Президиума Верховного Совета СССР.
На любом посту, на любой должности Гамзатов был очень доступен для всех. Никогда в нем не замечали проявлений звездной болезни. Очень вежливый, доброжелательный и внимательный к собеседнику человек. И ему действительно интересны были собеседники, он любил общение с людьми любого уровня — от аульского чабана до руководителя страны.
Мало кому Гамзатов отказывал, и помог очень многим: получить квартиру, сделать сложную операцию в Москве, поступить в вуз. С 1952 года до самого конца своей жизни Расул Гамзатович являлся председателем Союза писателей Дагестана. И не перечесть молодых литераторов, которым он дал путевку в жизнь, направив на учебу в Литературный институт имени Максима Горького.
А сколько раз представители дагестанской диаспоры в Москве обращались к Расулу и его жене Патимат с самыми разными просьбами — не перечесть! И никогда не получали отказа: решение проблем в столице, билеты на поезда и самолеты, на концерты — всем, чем мог, помогал землякам поэт.
Сохранить память о великом поэте. Двадцать лет Гамзатова нет с нами, но его имя звучит так же звонко по всей России, как оно гремело при жизни поэта. К 100-летию Расула Гамзатовича, которое отмечается по предложению президента Владимира Путина, запланировано множество мероприятий, в том числе реконструкция улицы имени Гамзатова в Махачкале, строительство школ и детских садов в его родном Хунзахском районе.
Идет работа над 10-томным собранием сочинений великого дагестанца. Но этого мало. На русском языке отдельным томом следует издать подстрочники. Подстрочники «Журавлей», например, будут школой и эталоном для молодых переводчиков. Найти в русском языке метафоры — аналоги аварских, и добиться того, чтобы перевод был интересен и ярок, — сложная, но интересная задача.
В Москве в издательстве «Эксмо» переиздается серия книг «Библиотека всемирной литературы» в известной всем читающим людям суперобложке. В этой серии среди однотомников поэтов — от Пушкина до Твардовского — явно не хватает тома стихов Расула Гамзатова.
Издана биография Расула Гамзатовича, написанная прозаиком, драматургом и поэтом Шапи Казиевым. Выходят воспоминания о нем, рассказы представителей поколения Гамзатова. Это бесценный вклад в память о нем.
Память о Расуле пока еще свежа. И пока она свежа, мы должны сделать все возможное для ее сохранения — не столько установлением мемориалов и памятников поэту, постоянными упоминаниями о нем, организацией памятных мероприятий, сколько погружением в его поистине глубинное творчество. И, конечно, нужен художественно-документальный фильм, который станет ярким памятником великому поэту.
Текст: Саид Ниналалов, член Союза писателей России, лауреат Государственной премии Дагестана по литературе