Нацпроект «Туризм и индустрия гостеприимства» предполагает амбициозные цели, например, в 2030 году число внутренних поездок должно вырасти в 2,5 раза, до 140 млн. Насколько эти задачи кажутся реалистичными?
Это реалистичные задачи, но есть два проблемных аспекта. Во-первых, статистика и данные в связи с пандемией, в условиях, когда ситуация с заболеваемостью непредсказуемо влияет на туристический рынок. Надо ведь понимать, с какой цифры мы начинаем. А статистические данные предоставляются несвоевременно: так, Росстат информацию по году предоставляет лишь к середине следующего, и как в такой ситуации планировать год, не очень понятно. Есть также вопросы к достоверности этих данных. В некоторых регионах до 80% средств размещения нелегальны, не обладают соответствующим статусом. Или взять тот же Крым — можно посчитать, сколько людей прибывает туда по железной дороге или самолетами, но насколько достоверна статистика по пассажирскому потоку через Крымский мост? Поэтому увеличить количество поездок вдвое точно можно, но пока мы «танцуем» от неизвестной величины.
Второй момент — хорошо, можно в Крым привезти и втрое больше туристов. Экономика такого количества туристов тоже сомнительна, а нагрузка антропогенная колоссальная на все. Природа, электро- энергия, водоснабжение, очистные сооружения не справятся с таким наплывом. А как и где они там будут отдыхать? У нас нет ни такого количества объектов размещения, нет необходимой обеспечивающей инфраструктуры — такого количества парковок, дорожной инфраструктуры и вообще необходимого сервиса. В том же Краснодарском крае летом — жуткие пробки и куча жалоб именно на сервис.
Мне кажется, говоря о целях нацпроекта, не стоит ставить сверхзадачи по достижению умопомрачительных цифр. Важна экономика отрасли, важен вклад туризма в валовой региональный продукт, в экономику муниципалитетов, в уровень занятости населения и рентабельность бизнеса. Один из самых эффективных инструментов, которые прописаны в нацпроекте, — развитие туристических кластеров. И тут встает вопрос кадров, которых у нас нет, и откуда их взять в ближайшей перспективе — пока непонятно. И пока не решатся базовые проблемы отрасли, поток негативных отзывов, подталкивающий туристов в сторону зарубежных поездок, меньше не станет. А если спрос на какие-то направления внутри страны и растет (например, в случае, когда выездной туризм оказывался затрудненным из-за пандемийных ограничений), у нас сразу растут цены, как мы можем видеть на примере Крыма и Краснодарского края, что также не добавляет привлекательности отечественным курортам.
Я уверен, любой целевой показатель должен быть подкреплен расчетами и четким планом, как ее добиться. Так вроде цель есть — это хорошо, пусть будет как некий KPI, как ориентир. Но она — не главное, а главное — конкретные шаги по преодолению проблем отрасли и улучшению экономических показателей для всех участников туризма и индустрии гостеприимства, включая покупательскую способность самого туриста.
Насколько адекватными задачам нац- проекта вам видятся используемые инструменты: кешбэк, льготное кредитование на строительство отелей и др.? Может быть, что-то могло сработать более эффективно?
Конечно, эти инструменты важны — они работают в тактическом плане, могут быть дополнительными, вспомогательными (особенно если бы тот же кешбэк работал не только через ранее «мертвый» портал мирпутешествий.рф и карту «МИР» с очень ограниченным количеством участников, но и через другие каналы продвижения и инструменты. В стратегическом плане для достижения целевых цифр, которые прописаны в нацпроекте, они неэффективны или не решают задачу.
Во-первых, мы не понимаем, каковы итоги прошедших четырех этапов акций с кешбэком за турпоездки — они ни по одному из них не озвучены. Я говорю не о количестве потраченных бюджетных средств, а о реальном влиянии на турпоток. Смотрите: мы заявляем об акции, создаем определенный спрос — безусловно, для многих эти 20 тыс. рублей имеют значение. Но туристический продукт при этом вырастает в цене чуть ли не кратно. Поэтому кешбэк не решает социальной задачи — продукт становится не дешевле, а дороже. Доступность не повышается, а снижается. Стоимость продукта ведь никто не регулирует, и в акцию можно зайти с любыми ценами. Предлагалась 50-процентная скидка на детский отдых, например. А цены на детские путевки по акции выросли в полтора-два раза. При этом надо помнить, что сумма кешбэка не может превышать 20 тыс. рублей, а путевка, допустим, выросла с 40 до 70 тысяч рублей (на самом деле и больше). То есть такие акции дают преимущества для операторов, создавая поток, дают возможность им повысить маржинальность, но никак по факту не помогают с рыночной доступностью туристического продукта. В итоге кешбэком пользуются люди, которым и без того хватило бы средств. Хотя изначально смысл состоял в другом и для другой целевой аудитории предназначался. Такие инструменты нужно хорошо прорабатывать, в том числе ценовые параметры и регуляторику.
Льготное кредитование, которое сегодня предлагает Туризм.РФ, — очень сложный инструмент с рыночными ставками и недостижимыми для многих требованиями для участия в программе. Нужно расширять возможности и полномочия наших ТОРов, ОЭЗов и СЭЗов, чтобы они могли предлагать инвесторам проекты, льготы и специальные условия инвестирования, обязательства по которым наступают не на входе, а когда проект стартует, когда уже есть какой-то финансовый поток. При этом не допускать «заливки» государственными деньгами «мертвых» проектов и территорий.
Второе — нужно полностью пересмотреть налоговую систему, объявить налоговые каникулы для индустрии гостеприимства, на 10-15 лет полностью или частично убрать жесткие фискальные и надзорные составляющие и урегулировать таможенные условия для инвесторов в туриндустрии, которые, по нашему мнению, должны быть нулевыми.
Обозначена также задача по экспорту туристических услуг, который к 2030 году должен составить 22 млрд долларов. Каким образом этого в принципе можно было бы добиться? Кешбэк для иностранцев ведь не введешь...
Эта задача как раз совсем не кажется невыполнимой. Мы находимся посреди трех крупнейших туристических макрорынков мира — Ближнего Востока, Европы и Азии. В совокупности граждане этих макрорегионов тратят на выездной туризм порядка триллиона долларов в год. Это огромная цифра, и получить 22 млрд долларов из нее — это даже, я бы сказал, пессимистичная перспектива и недооцененный потенциал самой большой страны мира.
Сегодня экспорт туристических услуг в России составляет около $9 млрд, но если грамотно перенастроить потоки, немного поработать с точками притяжения для въездного потока туристов, рынок вырастет многократно. Мы ведь сейчас практически ничего не делаем для развития этого сектора, за исключением трех-четырех городов, которые как-то продвигают себя за рубежом — Москвы, Санкт-Петербурга, Казани и Сочи. Это, наверное, единственные города в стране, известные за границей. Не проводится никаких глобальных медиакампаний. Для сравнения: в Турции это отлаженный процесс — яркие медиакампании ведутся в 81 стране мира. У нас же профильные институты, такие как Россотрудничество, РЭЦ и даже сам Ростуризм, экспортом туруслуг не занимаются. А потенциал ведь большой — помимо собственно индустрии гостеприимства, есть образовательный туризм, медицинский и т.д. Диагностические исследования (чекап) у нас в 4-6 раз дешевле, чем в Германии. При этом уровень сервиса не уступает немцам. Лечебные грязи, термальные источники, минеральные источники в разы дешевле, чем в Южной Корее. Думаю, сами корейцы с удовольствием приезжали бы к нам лечиться. Хочется верить, что в 2022 году механизмы развития экспорта туристических услуг начнут работать и мы увидим рост потока. Кто-то должен взять за это ответственность и израсходовать целевые средства по назначению.
На ваш взгляд, если говорить конкретно о Северном Кавказе, насколько туризм на практике важен и перспективен для этих регионов? Достаточно ли внимания уделяется развитию этой отрасли? Можно ли в принципе считать ее якорной?
Туризм для Северного Кавказа — не просто якорная отрасль, она должна стать основной в экономике регионов СКФО. У Северного Кавказа есть серьезные конкурентные преимущества перед другими субъектами, и это не только красивые горы, уникальные каньоны, история и культура народов, но и главное — традиции гостеприимства, встречи гостей. Для развития сектора здесь необходимо не только трансформировать институты управления туристической сферой, что происходит последние два года, но и, конечно, создать условия для продвижения и продажи туристического продукта СКФО. Потенциальный клиент должен представлять, что такое Северный Кавказ, зачем туда ехать, на что там можно посмотреть, как отдохнуть и куда поехать. Туристический сезон должен быть расширен до 365 дней, чтобы отдыхать там можно было интересно круглый год. Краснодарский край сделал это, там тоже есть горы и снег, но есть и море.
Конечно, необходимо срочно поработать с уровнем сервиса, заняться кадрами. Использовать всевозможные гранты субсидии и льготы для развития инфраструктуры, развивать транспортную доступность, в том числе путем наращивания чартерных и регулярных перевозок из миллионников. Мы надеемся, что мастер-план для регионов СКФО, который в перспективе появится, будет учитывать интересы туристической сферы и зонирование и предложит инструменты развития для индустрии настоящего кавказского гостеприимства. Нужно применять лучшие отечественные и мировые практики. Ведь потенциал тут огромен. Задача — сделать так, чтобы люди знали не только Кавминводы, Архыз и Домбай, но и потрясающе красивый Дагестан, бурно развивающуюся в туристическом плане Чечню и другие республики, где знают, чем и как встретить дорогого гостя, но нет возможностей создать инфраструктуру.
Каковы основные проблемные точки туристической отрасли СКФО? Что является большей сложностью — инфраструктурные вопросы (транспортная доступность, гостиничный фонд) или уровень сервиса? Как возможно подступиться к решению этих вопросов? Какие инструменты могли бы быть эффективны в данном контексте?
В первую очередь — отсутствие инфраструктуры и плохая транспортная доступность плюс дефицит кадров, как и везде. Необходим комплекс мер, направленных на поднятие престижности профессии в индустрии гостеприимства. Это касается и вопросов морали, и вопросов достойной оплаты труда. Понятно, что разом поднять всем сотрудникам сервиса зарплату не получится, так как налоговая нагрузка в отрасли очень высока, но здесь помогут льготы, инструменты грантовой поддержки, субсидирование и различные конкурсы для предприятий сферы туризма.
Кадровый вопрос можно решить, применяя современные образовательные технологии, такие как онлайн-образование с переподготовкой кадров. Здесь необходима разработка соответствующих программ, а в вузах и ссузах, готовящих специалистов для сектора, нужно усилить и расширить производственную практику. Ну и, конечно, активно использовать рейтинги, конкурсы профессионального мастерства, премии, награды и т.п. для линейного персонала. Ведь никто не награждает сейчас горничную, техника или официанта, а это самый важный сегмент рынка труда, влияющий на удовлетворение потребностей и удовольствие туриста. Плюс необходимы широкие возможности для развития, повышения квалификации и уровня профессионального мастерства для работников индустрии туризма. И они должны быть доступны всем.
Но сперва все-таки надо решать вопросы транспортной инфраструктуры, в первую очередь дорожной, которая сейчас в СКФО далеко не везде в нормальном состоянии.
Развитие каких новых форматов туризма на Северном Кавказе могло бы стать особенно перспективным? Помимо существующих курортов, таких как Кисловодск или Домбай, какие еще места могли бы стать точками притяжения турпотока в СКФО?
Весь Северный Кавказ, все его субъекты могли бы стать точками притяжения туристического потока, и это не преувеличение. Везде есть места с прекрасными видами, с прекрасной кухней, с интереснейшими традициями, историческими и культурными ценностями. Сегодня в приоритете — горнолыжные курорты Архыз, Домбай, Эльбрус плюс Чечня и Ингушетия с Ведучи и Армхи. Это якорные проекты, но это ведь далеко не весь потенциал региона. У него колоссальные возможности, и перспективных проектов много, которые в будущем могут даже переплюнуть Розу Хутор. Но, повторюсь, необходимо целенаправленное продвижение, нужно красиво и вкусно «упаковать» свой уникальный продукт, как это делает команда курорта Красная Поляна в Сочи.
Если говорить о видах туризма, которые могут оказаться особенно востребованными в регионе, это прежде всего экологический туризм, трекинг, экотропы, походы, детские оздоровительные поездки и др. Также я бы вернулся к идее создания маршрута типа «Аланский путь», который давал бы возможность последовательно посетить все субъекты округа, был бы мультимодальным (передвигаться можно на лошадях, ослах, джипах, квадроциклах и т.д.). Несомненно, перспективны развитие авто- и мототуризма, создание кемпингов для караванеров.
Что интересно, многие из названных турпродуктов уже существуют и работают. Но их необходимо «доупаковать» и снабдить обучением и сервисом персонала. Причем это касается не только экотуризма и мультимодальных маршрутов, но и традиционного горнолыжного сектора — здесь ведь также инфраструктура развита недостаточно, и к уровню сервиса все время возникают вопросы, хотя уровень ожидания здесь ниже сочинских. До Красной Поляны тут еще далеко, прямо скажем, но будущее, вполне очевидно, будет ярким.