Фобия Канты
Конечно, как и всякий человек, Канта Ибрагимов в свои юные годы писал и рассказы, и стихи. Юношеское увлечение литературой так бы и осталось увлечением, если бы не... война. Будучи аспирантом, а затем докторантом московской сельскохозяйственной академии им. Тимирязева Канта, тем не менее, прочувствовал на себе, что это такое — быть чеченцем во время «конституционного конфликта»: в Грозном оставались отец и мать. Прорываясь к ним на каникулах, московский аспирант месяцами сидел без света и воды, вздрагивал от неутихающих выстрелов и бомбежек, и в каждом человеке с автоматом видел смерть.
«Собственно говоря, именно война стала для меня толчком к творчеству, — рассказывает Ибрагимов. — В то время столько грязи вылилось, причем, не только на чеченцев, но и на федералов, что захотелось описать все так, как сам видел, стать объективным свидетелем того, что происходило.
Война всколыхнула, все внутри горело, я понял, что не могу молчать. Я закрылся от всех и стал писать. Мои близкие не отговаривали меня от такого шага, но сначала посмеивались надо мной, думали, пусть поиграет и успокоится. Но когда я написал (а я пишу всегда рукой) первый свой роман «Прошедшие войны» и отдал его знакомой девушке перепечатать, я вдруг увидел, что ее заинтересовали судьбы моих героев. Она задавала вопросы, ждала развития событий.
Потом начался следующий круг ада — я пытался напечатать свой роман: ходил по изданиям, по журналам, предлагал, платил за статьи о себе. Но по большому счету, кому нужен был военный роман, тем более написанный никому не известным чеченцем? В общем, я прошел весь унизительный для начинающего автора путь к своему читателю.
Однако меня уже охватил «писательский зуд», я понимал, что отныне буду заниматься только литературой. В голове уже выстраивался «Седой Кавказ».
Первые свои книги я писал «всегда и везде»: мог не спать, не есть, забывать о том, какое сегодня число. Сейчас уже могу в этом признаться: у меня сформировалась некая фобия — я боялся умереть, не успев выложить на бумагу то, что копилось в моей голове и моем сердце. Правда.
Я боялся не успеть воплотить свое предназначение в этой жизни. В таком лихорадочном состоянии я прожил несколько лет своей жизни — и слег, серьезно заболел... Наступил кризис. Возникли мысли: а своим ли делом я занимаюсь? Появилась растерянность — о чем писать дальше? Может, стоит вернуться в привычное русло — в экономику, бизнес?..
И тут мой отец сказал важные для меня слова: «Канта, бог дал тебе дар. Если ты сейчас вернешься в бизнес — ты ни копейки не заработаешь, но свой дар потеряешь. Твои два романа исчезнут. Пиши, не отвлекайся». Отец взял все мои проблемы на себя. И я продолжил свой творческий путь».
Несколько интересных фактов о Канте Ибрагимове:
Канта Ибрагимов родился в поезде, когда семья его отца возвращалась после депортации из Казахстана в Чечню.
Канта Ибрагимов защитил докторскую диссертацию на тему «Организационно-экономические проблемы развития и повышения эффективности плодоводства в рыночных условиях».
Канта Ибрагимов — лауреат Государственной премии Российской Федерации в области литературы и искусства (за книгу «Прошедшие войны»). Канта Ибрагимов дважды номинировался на Нобелевскую премию по литературе: в 2010 году за роман «Детский мир», в 2012 году за роман «Аврора». Канту Ибрагимова в Интернете называют «чеченским Кафкой».
Ибрагимовская фобия — не успеть сделать все, что хочется, — прошла с появлением романа «Детский мир». С ним же пришло и окончание военной тематики в творчестве.
«Почему-то меня считают военным писателем, — сетует Канта Хамзатович. — Да, мои ранние романы — о военном времени, но они по духу своему антивоенные. Я не понимаю, зачем нужно было противопоставлять два народа? История взаимоотношений России и Чечни не проста, но обычные люди всегда стараются жить в мире с соседями. Вот маленький герой моего романа «Детский мир» не делит мир на чеченцев и русских. У него есть плохие и хорошие чеченцы, есть плохие и хорошие русские. Он делил людей на тех, кто с «вонючими автоматами» (не важно, кто это — чеченец или русский), и тех, кто без автоматов».
Дисциплина и еще раз дисциплина
Вышедший в 2005 году роман «Детский мир» стал поворотным для творчества Канты Ибрагимова. Последовавшая на следующий год смерть отца тоже изменила жизнь писателя.
«Я понял, что теперь мне не на кого опираться, — признается Ибрагимов. — Нужно было как-то упорядочивать свою жизнь, содержать семью, маму. В то время ко мне пришло понимание, что писательский труд состоит из малой толики вдохновения и большой части упорного ежедневного труда. Писать на износ, как в первые годы, я уже не мог себе позволить.
Я установил для себя режим строжайшей дисциплины, которого придерживаюсь уже много лет. Быть дисциплинированным с годами все труднее и труднее. Нужно постоянно держать форму. У меня подъем в 5.30, в 22.00 — отбой, обязательны ежедневные физические нагрузки: гимнастика, йога, гантели, велотренажер. Ровно в 8 утра я на работе, в Доме писателей. Нам глава республики подарил прекрасный особняк, он сохранился во время войны. Мы его общими силами отреставрировали, и теперь это наш дом.
Читаю лекции в университете: все-таки я профессор. Очень много времени отнимает общественная работа. Я как председатель Союза чеченских писателей с 2009 года должен организовывать не только творческий процесс своих коллег, но и решать их бытовые нужды. Мы издаем книги, проводим встречи, юбилеи, устраиваем в санатории, ремонтируем квартиры...
Не секрет, что почти все писатели — бедные люди. Они не зарабатывают деньги. Можно, конечно, заниматься примитивным бизнесом, открыть ларек в бойком месте, посадить туда даму и продавать пирожки, но мне, откровенно говоря, своего времени жалко. Я, к счастью, пришел в литературу, наработав в свое время экономический потенциал, который меня и спасает. Не каждый так смог.
Все эти заботы очень отвлекают от собственного творчества, нередко выпадаю из своего графика, если выпал — все, день пропал. Но кто-то же должен заниматься всем этим... Телевизор не смотрю, разве только с мамой вечером, чтобы доставить ей удовольствие. Смотрю только то, что она смотрит — сериалы, программы.
Когда работаю над книгой, ограничиваю себя в общении — только работа. Должны быть жесткий самоконтроль и дисциплина. Вообще, скажу вам честно: писать книги — это тяжелый марафон. Жизнь современного писателя совсем не сладкая. Это только на первый взгляд кажется, что литературой можно зарабатывать деньги, получать государственные и литературные премии.
Если ты не входишь в десятку модных авторов, издание произведений которых приносит огромные прибыли издательствам, ты будешь пробиваться к своему читателю с большим трудом. Премии тоже вопрос удачи. Везде тебя и твои книги рассматривают прежде всего с одной стороны — будет ли проект коммерчески успешным?
По моим книгам «Детский мир», «Аврора», «Прошедшие войны» написано несколько сценариев. Встречался я и с Никитой Михалковым, и с Кареном Шахназаровым. Все говорят — да, это интересно, но. Пока конкретных предложений не поступало. Скорее всего, то кино, которое можно снять по моим книгам, не представляет коммерческого интереса.
Но чаще всего ранит писателя не отсутствие интереса (это можно объяснить хотя бы тем, что «время не пришло»), а критика. Меня как любого творческого человека и критикуют, и ругают. Даже сказали, что я — не чеченец, что мои книги не мной написаны. И, как правило, оголтелая критика исходит от людей, тоже занимающихся литературным трудом. Нелегко.
Злопыхателей очень много. И немало «доброжелателей», которые пытаются воздействовать на тебя. Ведь литература — это еще и идеология.
Словом, можно воздействовать на людей, и почему бы этим методом не воспользоваться? Слава Богу, меня от этого судьба бережет. Ко мне и обращались, и обращаются, но у меня есть свои принципы, своя литературная канва, от которой я не отойду. За деньги литература не пишется. У меня, видимо, наработан уже такой потенциал, что «толкать» меня не очень легко. Хотя, не скажу, что пишу я без оглядки, приходится иногда не договаривать. Я пишу откровенно, но без злобы. От чистого сердца, но с болью и горечью. Я стараюсь быть максимально объективным».
Кавказский Лермонтов
Сейчас Канта Ибрагимов заканчивает работу над романом «Стигал» («Небо» — в переводе с чеченского). Продолжает активно продвигать проект «Петр Захаров» — книга с таким названием вышла с большим успехом. К 200-летнему юбилею Захарова, который будет отмечаться в 2016 году, готовит каталог его картин, организовывает выставку.
В ближайших планах Канты Хамзатовича — проведение на Кавказе масштабного мероприятия — 200-летия любимого поэта Михаила Лермонтова. В октябре состоится фестиваль «Лермонтов на Кавказе» при поддержке Фонда Филатова, Книжного союза.
«К сожалению, сегодня многие молодые люди не читают Лермонтова, — вздыхает чеченский писатель. — А ведь он очень близок Кавказу. В Грозном есть и музей им. Лермонтова, и театр им. Лермонтова, и памятник этому поэту, и улица, названная его именем. А молодежь не читает! К юбилею мы выпускаем книгу его стихов на чеченском языке. Я сам очень люблю Лермонтова, знал раньше почти все его произведения. Иногда даже читал его со сцены. Вот недавно на вечере поэзии тряхнул стариной: вышел и прочел несколько своих любимых стихотворений. Как хочется, чтобы нынешнее поколение понимало, что нет русских или чеченских поэтов и писателей, есть просто хорошая литература!»