Если бы в свое время писатель Юлиан Семенов изучил в военном архиве материалы осетина Хаджи Мамсурова, вся страна, может быть, сейчас знала бы не Штирлица, а полковника Ксанти: его жизнь включала в себя столько захватывающих мгновений, что разведчик Исаев сильно позавидовал бы. Многое о Хаджи-Умаре по-прежнему неизвестно — не истек еще срок для снятия грифа секретности. Но даже по просочившимся в свободный доступ сведениям можно судить о неординарности этого человека.

Досье
Герой Советского Союза генерал Хаджи-Умар Мамсуров награжден тремя орденами Ленина, четырьмя орденами Красного Знамени, орденами Кутузова I степени, Суворова II степени, Отечественной войны I степени, медалями. На Параде Победы генерал-лейтенант Мамсуров командовал батальоном сводного полка 1-го Украинского фронта. Документы о деятельности Мамсурова не рассекречены до сих пор.
Всю жизнь Мамсуров соревновался с Иссой Плиевым в танце. Говорил: «Черт! Исса танцует лезгинку лучше, чем я!»

Боевое крещение
В 1903 году в осетинском селении Ольгинском в бедной крестьянской семье родился мальчик, которого назвали Хаджи-Умар. Ему не было и семи, когда в их двор пришли жандармы, скрутили и бросили в повозку дядю — революционера Саханджери — и стали избивать плачущих женщин.

Заступиться некому — отца не было, и Хаджи как единственный мужчина в доме сдернул висевший на стене штык и бросился на защиту мамы и тети. Ошалевший от дерзости мальчишки жандарм несколько раз плашмя ударил его шашкой. Маленький Хаджи несколько дней пролежал без сознания, но выжил и стал помогать отцу: нанялся пасти скот.

Однажды в горах от стада отбился бык, и хозяин потребовал возмещения убытка. Припертый нуждой к стене, отец не совладал с собой и ударил сына по лицу. Такое в горах не прощали и родителям. 14-летний Хаджи ушел из родного дома. Добравшись до Владикавказа и приписав себе несколько лет, он стал красноармейцем-добровольцем. Ведь горец, если может носить оружие, уже мужчина.

Окончив кавалерийское училище, в составе 11-й Красной армии Хаджи участвовал в боях против белоказачьих банд Соколова и Беликова. Во время тяжелого перехода он заболел тифом. В бессознательном состоянии его оставили во Владикавказе. Вскоре город заняли белогвардейцы, и началась кровавая резня. Но юношу укрыл и два месяца выхаживал незнакомый горец.

Самый отчаянный, находчивый, хладнокровный
Будущего генерала Хаджи Мамсурова, отца-основателя спецназа ГРУ, «открыл» Михаил Калинин, приехавший с инспекцией на Кавказ. Хаджи со своим отрядом всадников разогнал бандитов, устроивших засаду на всероссийского старосту. И получил первое ранение. Возвращаясь в Москву, Калинин взял с собой раненого юношу и позже рекомендовал его Яну Берзину в разведуправление РККА.

Однако жизнь внесла в судьбу горца коррективы. Надвигалась эпоха массового террора. Месяцев через десять после убийства Кирова арестовали и вскоре расстреляли дядю Хаджи — Саханджери, дружившего с Сергеем Мироновичем. Парень был подавлен гибелью дяди, к тому же он стал замечать, что за ним следят.

Избежать преследований и репрессий помог легендарный Артур Артузов, который взял Хаджи к себе в разведупр РККА секретным уполномоченным спецотделения «А» (активная разведка). «Помогла» и международная ситуация. Шел 1936 год, началась гражданская война в Испании. В июне разведупр направило туда Хаджи в качестве военного советника, специалиста по партизанской войне. Так республиканская Испания получила народного героя — «македонца Александра Ксанти».

Был у Хаджи в Испании еще один псевдоним — Фабер. Писатель Илья Эренбург уверял, что осетину вполне подошли бы и три конспиративные клички: он действовал за двоих, если не за троих, да и деятельность у него была сверхсекретная. Сами испанцы утверждали, что из находившихся в их стране советских товарищей Хаджи «самый отчаянный, самый находчивый, а в момент опасности и самый хладнокровный из всех».

Под его началом служили несколько отчаянных геррильерос — партизан. Маленький отряд на время исчезал из Мадрида, а потом приходили известия, что в тылу франкистов взлетели на воздух артиллерийские склады; в другом месте, прямо на аэродроме, взорвались немецкие бомбардировщики уже с бомбами на борту; там-то подорван железнодорожный мост, а там-то пущен под откос эшелон с германской и итальянской военной техникой... Затем геррильерос возвращались и словно растворялись в испанской столице.

Прототип героя Хемингуэя
И все же будущему писателю Эрнесту Хемингуэю удалось взять интервью у недоступного полковника. Оно состоялось в мадридском отеле «Флорида». Хемингуэй сразу попал под обаяние собеседника. Еще до начала разговора корреспондент спросил, не найдется ли у хозяина вина. Ксанти принес кувшин с вином и только один стакан: «Я не пью. Это у нас семейное отец тоже капли в рот не брал». Хемингуэй начал задавать вопросы.
— Правда, что пуля не берет Ксанти?
— К сожалению, берет: я был и ранен, и контужен. Эта выдумка родилась, наверное, оттого, что я сразу возвращался в строй.
— Как называется теперь ваша должность?
— Советник по разведке и диверсиям 14-го корпуса.
Беседа продолжалась несколько часов. Хемингуэй все допытывался, хотел знать, как происходит закладка взрывчатки, как осуществляется сам подрыв...
— Это на словах не расскажешь и на пальцах не покажешь, — впервые улыбнулся Ксанти. — В нашем деле много составляющих. Это надо видеть, пощупать.
— Так покажите мне. Пустите меня туда, где этому учат, — попросил Хемингуэй.
Ксанти обещал посоветоваться с командованием.
Когда Хемингуэй ушел, Ксанти сказал: «Он мне не нравится. Слишком много пьет и болтает»...

Хемингуэй так никогда и не узнал, что полковник Ксанти, прототип его героя романа «По ком звонит колокол», — советский разведчик, осетин по национальности, майор Хаджи-Умар Мамсуров.

Любовь под пулями
Еще одно яркое мгновение полковника Ксанти, которому бы позавидовал экранный Штирлиц, — любовь. Переводчиком в его группе работала Паулина Абрамсон, которая для всех была аргентинкой Линой Аргенти, воюющей с фашистами. В гостинице, где жила Лина, располагались и бойцы интербригад из многих стран. И в их числе — полковник Ксанти. Лина давно заприметила его и выделяла среди всех остальных. «Где ты пропадаешь, я тебя ищу, — обратился как-то он к ней в фойе. — Надо пойти к Старику (шеф ГРУ в Испании, легендарный Ян Берзин. — Прим. «Вестника»)». Судьба сделала свой главный ход.
Позднее Лина вспоминала, что влюбилась в Хаджи с первого взгляда. А он — даже не с десятого. Мамсуров был женат, в Союзе у него подрастала дочь Зарета. А значит, ничего не могло быть. Все изменилось после диверсии интербригады на аэродроме под Талаверной.

Группа вернулась без Ксанти, и прошел слух, что он убит. Все сокрушались, но не Лина. Она просто не верила, что его могли убить. Под обстрелом, через фронт она прошла в тыл к франкистам. Искала до изнеможения, а когда уже вконец отчаялась, то нашла — на обочине дороги, в овраге. Без сознания, раненого, но не бездыханного!..

После Лина и Ксанти были счастливы и неразлучны. В 1938 году у них родилась дочь Асхен (для отца она всегда была Пепита или Асява). Однако декорацией к этой романтической любви всегда оставалась война, и уже не в Испании.

«Время было тревожное, предвоенное, — вспоминала Асхен. — А потом — война, военные странствия отца. Мама тоже была военным человеком, работала в военном институте. Так что отца я практически не видела, и мне его сильно не хватало.
Но маму я тоже так воспринимала — теоретически. Когда она вернулась с фронта, я походила вокруг нее и сказала: «В общем, ты подходящая для меня мама». И для отца у меня была такая же формулировка. Я им гордилась как героем, как военным, но не воспринимала как отца.

У родителей были высокоинтеллектуальные отношения. Ругались они через день, но самое смешное — их расхождения касались только политических вопросов и сфер культурных. У мамы было очень сильно развито предчувствие. Во многом она потом оказывалась права. В таких случаях папа говорил: «Твоя мама — ведьма». Что отца покоряло в матери — это ее мужская храбрость и невероятная реакция».

Дурной или бессмертный?
Зимой 1939-1940 года Мамсуров командовал особой лыжной бригадой, состоявшей из кадровых красноармейцев и добровольцев, отобранных командованием из студентов Ленинградского института физкультуры. Ее отряды действовали в полосе 9-й армии, уходя в финский тыл.

К наиболее громким делам диверсантов Мамсурова можно отнести уничтожение линии связи между пуоланкской и кухмониемской группами войск противника. Для этого лыжникам вместе со своим командиром пришлось преодолеть за пять суток по абсолютно безлюдной местности в 45-градусный мороз около 200 километров, отыскать выполненные из прочного бетона, скрытые глубоко под снегом и землей кабельные каналы, заложить в них принесенную с собой взрывчатку.

Уже тогда Мамсуров на различных военных совещаниях в правительстве предлагал обучать специальные отряды: «Надо начинать их готовить до войны, с кем бы она ни случилась. В составе армий эти части принесут большую пользу, выполняя, помимо специальной работы, задачи дальней разведки». Он же осмеливался критиковать действующую армию СССР. После очередного совещания начальник автобронетанковых войск РККА, Герой Советского Союза, командарм 1-го ранга Павлов, соратник Мамсурова еще по Испании, тихо спросил его: «Ксанти, ты дурной или бессмертный?»

Новоиспеченный комдив. 22 июня 1941 года Хаджи-Умар лежал дома с высокой температурой. Первое потрясение от страшного известия было столь велико, что болезнь мгновенно отступила. Уже 24 июня практически все подчиненные Мамсурова во главе с ним оказались в Белорусском особом военном округе.
Теперь уже никто не спорил с Хаджи-Умаром о необходимости развертывания партизанской войны и диверсионной работы в тылу агрессора.

По сути, 5-й отдел разведупра — отдел Мамсурова, в который входили такие асы разведывательно-диверсионной работы, как Гай Туманян, Николай Патрахальцев, Иван Демский, Василий Троян, Сергей Фомин, Валерий Знаменский, Николай Щелоков, Григорий Харитоненков, Петр Герасимов, оказался единственным подразделением в верхушке РККА, способным хоть чему-то обучить людей, оставляемых в тылу врага.

На Западном фронте Мамсуров находился до 7 июля, пока шифрограммой не был отозван в столицу, где получил новое предписание — убыть в Ленинград для организации партизанского движения на Северо-Западном фронте.

Там долго заниматься своим делом Мамсурову не пришлось. После прорыва немцев под Чудовом он был вынужден принять под свое командование остатки 311-й стрелковой дивизии, организовывать оборону на новом рубеже и руководить тяжелыми оборонительными боями соединения. 24 августа новоиспеченный комдив был тяжело ранен осколками снаряда — сразу в обе ноги и руки.

После выписки из госпиталя Мамсурова назначили в штаб партизанского движения, где он возглавил оперативный отдел, лично готовил будущих командиров партизанских отрядов. Позже постановлением Государственного комитета обороны от 3 августа 1942 года для руководства партизанской борьбой на Северном Кавказе и в Крыму при военном совете Северо-Кавказского фронта был создан Южный штаб партизанского движения во главе с полковником Мамсуровым.

При штабе он организовал школу по подготовке диверсионных кадров, к преподавательской работе привлек многих бывших бойцов интербригад, которых знал еще по Испании. Одновременно подал предложение о формировании легких кавалерийских дивизий, предназначенных в отсутствие сплошной линии фронта для глубоких стремительных рейдов по тылам противника. Идея понравилась, была одобрена на самом верху, и в марте 1943 года Хаджи-Умар вступил в должность командира 2-й гвардейской Крымской кавалерийской дивизии, с которой воевал до победы. В мае 1945-го он был удостоен звания Героя Советского Союза.

Тихая война
Самые тяжелые мгновения своей жизни полковник Ксанти пережил в мирное, послевоенное время. В 1957 году его назначили на должность заместителя начальника ГРУ. А вскоре в военном и партийном руководстве Советского Союза разразился грандиозный скандал, в котором оказалось замешанным и имя Хаджи-Умара. Кадровый разведчик и близкий соратник Мамсурова Михаил Мильштейн вспоминал: «Незадолго до поездки в Югославию Георгий Жуков вызвал Мамсурова к себе и поделился своим решением о формировании бригад специального назначения, исходя из возможного характера будущих военных действий в том регионе. Эти бригады должны были быть сравнительно небольшими (до 2 000 человек), вооружены легким, но самым совершенным оружием. Предполагалось собрать в единый кулак отборный, физически сильный личный состав, обученный приемам ведения ближнего боя, в том числе рукопашного, десантированию с воздуха и пользованию современными взрывчатыми веществами.

Формирование этих бригад Георгий Константинович возложил на Мамсурова. Хаджи поделился планами со своим другом Гаем Туманяном, тот, в свою очередь, — со своим родственником Анастасом Микояном. И уже в октябре 1957-го был созван пленум ЦК с повесткой дня «Об улучшении партийно-политической работы в Советской армии и на флоте».

Докладчиком выступал Михаил Суслов, который сказал буквально следующее: «Президиум ЦК узнал, что министр обороны Георгий Жуков без ведома ЦК принял решение организовать школу диверсантов в две с лишним тысячи слушателей. Тов. Жуков даже не счел нужным информировать ЦК об этой школе. О ее организации должны были знать только три человека: Жуков, Штеменко и Мамсуров, назначенный начальником школы. Но генерал Мамсуров как коммунист счел своим долгом информировать ЦК об этом незаконном действии министра». Повод для смещения маршала Жукова с поста министра обороны был найден, а генерал Мамсуров был выставлен доносчиком и партийным осведомителем»...

По словам Аси Мамсуровой, это обвинение сильно надломило Ксанти. Для него как для истинного горца самым страшным грехом было предательство. Мамсуров не мог быть стукачом. Он замкнулся в себе, мучительно переживая случившееся. Результатом стал инфаркт, и не один. Хаджи-Умар до последнего много курил, тщательно работал над своими воспоминаниями, анализируя и осмысливая каждое мгновение своей жизни.
Умер легендарный Ксанти в 1968 году. Похоронен на Новодевичьем кладбище.

P. S. При подготовке очерка использованы материалы журналистов Сергея Макеева, Игоря Софронова, Игоря Дзантиева, Ларисы Тасоевой.